другое прибежище

песня отыскивает свой шепот и в нем пребывает,
не ища другого прибежища. горький мрак лижет ладони,
и сверстник его падает в пропасть. отыскивая безумие,
мы просыпаемся, ведь мы искали его во сне, и сон был той
мачтой, за которую держались сильные человеки.
тела соприкасались при бдении,
и горькое сокровище обладали и тьмой, и тобой, и мной
в своем начинании.
тела что-то видели в полночь,
и полночь их видению не мешала.
тело отделялось от видению,
ведь его нельзя было созерцать,
оно этого не желало.
свод правил горел в аду, мы не знали,  где ад
и где рай. рай кипел в крови,
и сумрак падал на ладонь, как яблоко.
великие дела писали о нем, об этом странном делании,
в котором мы падали в сумрак.
тело грызло небеса,
конюх вздыбился над канвой,
рой вещей потерял обладание,
и мост рубил свои клади в печке.
конь не хотел созерцать ни сопение, ни храп,
и сажа сыпалась с головы,
когда она уже была забыта.
рассыпаясь. росли слова в земле,
и земля была их продолжением.
тело свело все слова воедино и наслаждалось
ими в одиночестве, и нечего было уже сказать
ни телу, ни мраку, ни слову, которое было сплошной чепухой.
сплошь горели звезды,
и они были ничем пред взглядом, поскольку не имели
никакой цены.
корни спешились и проникли в пропасть, чтобы
там слышать ее шепот, который был жезлом,
трепещущим в сумраке пред взглядом богов и титанов.
титаны знали, что мрак погиб,
ведь он был свыше их понимания.