Матушке

Светлой памяти Апишевой Марии Степановне

Война, про университет
Теперь она уж не мечтает,
Мечта её снежинкой тает.
Что будет трудно она знает,
Которой восемнадцать лет...
 ...Убит Василий. Брата – нет.
А маму в армию призвали,
(Кто говорит: девчат не брали?)
Ведь о другом они мечтали,
Которым восемнадцать лет…
Вот ими товарняк набит.
Девчонки там, как сельди в бочке.
Хабаровск был конечной точкой,
Состав вагонною  цепочкой
К реке Амур в тайге бежит.
И с Англией, а также с США
Япония - в военной брани.
Война с Россией скоро грянет,
И от неё Отчизна знает
Нас отделяет один шаг.
Пусть планка слишком высока.
Чтоб взять её Союз реально
Держать был должен, хоть нейтрально,
На рубежах восточных дальних
Боеспособные войска.
Война легла, как пелена.
На молодое поколенье.
Как кровь была красна в сраженье,
Холодной часто смертной тенью
Ложилась на неё она.
Свела родителей война,
В минуты редкие встречались,
И с каждой встречей убеждались,
Что в сеть любви вдвоём попались,
И что не выпустит она.
Сорок четвёртый звёздным был.
Восторг от брака - неприкрытый,
Комбат усталый и небритый
Машины миною разбитой
На свадьбу кузов подарил.
Завидовали все потом,
Ведь в сухости они зажили.
Полы у всех в землянках были
Так как и стены - земляные…
Таким вот был их первый дом.
А маму рвали нарасхват,
Политотдел давал заданья,
И на одном она дыханье -
Была художницей, желанной
Участницей агитбригад.
Подруга с длинною косой,
С фигурою стройней газели
Была, с ней песни вместе пели,
Когда орудья не гремели,
Бойцам, долг отдавая свой.
Мамане повезло не быть
В бригаде той, ведь стенгазету
С названьем боевым «Победа»
Должна была уже к рассвету
Рисунками она  снабдить.
Была вечерняя пора,
Когда бригада в нужном месте,
Дала концерт, потом все вместе
С бойцами пели. Об отъезде
Вопрос решили до утра
Оставить. Заночуют  мол,
Уедут все с восходом солнца,
Но жизнь захлопнула оконце,
Всех вырезали в ночь японцы,
Их нож по горлу всем прошёл.
В штаб привезли мешок. Война.
Взглянула мать туда без спроса,
Вогнав в себя навек занозу.
Подружки голову и косы
Увидела в мешке она.
...Но продолжая наступать,
Был батальон в одной атаке.
Пылали Т-ешки словно факел
Японцы-смертники под танки
Бросались, чтобы их взорвать.
Живые не хотели умирать,
Надежду выжить - каждый кОмкал.
Последний бой – у жизни кромка.
Комбат скомандовал  всем громко:
- Живыми смертников не брать! –
И после боя без труда.
Их развели. И переполнен
Был каждый гневом. Он же помнил
Смерть друга, и приказ исполнить
Хотели многие тогда.
Была в том матушка бою.
Японец был тот пожилой,
К реке вела его тропой,
С таким же старым старшиной
К его последнему жилью.
На воду жёлтый лист упал,
Вода в реке совсем остыла,
Клин журавлей кричал уныло,
Не помнит матушка как было,
Но помнит смертника оскал…
…Уже я стал совсем седой,
Но генная, уверен, память
Меня пытается заставить
Родные образы разгладить,
Чтить это долг священный мой.
Отца давно со мною  нет,
В толпе бы взгляд его бы встретить.
Не хватит и тысячелетий
Понять нам подвиг их на свете.
И мамы нет - не тот рассвет...