Хрусталь 70-х

Когда приходит мой черёд
сдавать бутылки,
вдруг понимаю, я – народ,
больным затылком.
Шатаюсь меж теней и драм,
средь кривотолков.
«Мартинез», «Экстра» и «Агдам»
в моей кошёлке…
Меж горничных и проводниц,
средь тихих пьяниц
я не чужой, я им сродни,
не иностранец!
Ведь с ними связан я в пути –
не для цензуры! –
одною целью: доползти
до амбразуры…
Там косорот и мутноглаз,
как бес лукавый,
приёмщик Федя правит власть,
не помня правил.
В подвале грязном и сыром,
где пахнет резко,
хрипит он: «Этих не берём –
бордо и рейнских!..»
А то вдруг ставнем саданув
тебе по пальцам, –
час не дождёшься сатану! –
уйдёт трепаться,
или машину разгружать
с дощатой тарой…
Держись, бумажная душа,
крепись – недаром:
ведь он вернёт тебе залог,
твои ж копейки…
Ты и разбогатеть бы смог –
поди, попей-ка!
«Идё-ё-ёт», – трубит народный глас.
Залив два глаза,
вдруг объявляет он: «Санчас!..»
среди заразы.
Тогда кляня пустой сосуд,
ни в чём невинный,
«In vino veritas, – шепчу. –
In vino!..»
 
1974