Морозный, неулыбчивый январь

Морозный, неулыбчивый январь
Вдруг разрешился оттепелью странной,
Когда на крышу налипал янтарь
Холодной кровью из небесной раны.

Запечатлев картину бытия,
Две белых птицы расправляли крылья.
Тогда на этот свет родился я
И закричал от боли и бессилья.

Я был взлелеян матерью с отцом,
Приучен к очерёду поручений,
Но вырос впечатлительным мальцом
С неистощимой жаждой приключений.

Я злое лихо не хотел будить,
Любую вещь засовывая в ящик,
Но рано начал в книгах находить
То, что пока не стало настоящим.

Погасло пламя, заблестел металл,
На смену детству появились мысли.
Я так же улыбаться перестал,
Как и январь, в котором я родился.

Я был сосредоточен. Но на чём?
Земную соль давно развеял ветер.
Мне вовсе не хотелось быть врачом,
Проводником души на этом свете.

Я думал: изучая механизм
По выбранным лекалам и размерам,
Открою скоро, что такое жизнь, -
И стал вполне успешным инженером.

Но всюду мне мерещились верхи,
О глубине, как айсбергу, мечталось.
Мой череп исцарапали стихи,
До горизонта оставалась малость.

И вдруг, нащупав темноту рукой,
Я потянулся, заглянул за рамку,
Мгновенно осознал, кто я такой,
И прошлое примерил наизнанку.

Я не поэт, хотя сжимая воск,
Свою свечу готов нести до храма.
Слова с разлёта попадают в мозг,
Преуменьшая мир до миллиграмма.

Я близких утомляю простотой,
Макеты зданий проплывают мимо.
Фотограф умозрительности той,
Что с оттепелью разве что сравнима.

Она лишь на день, может быть, на два,
А дальше вновь зима, метель, морозы,
И мне хватает времени едва
Для перевода двух страничек прозы.

Да в том и суть, что знаю наперёд,
В календаре отчёркивая дату:
Войду в купель и переправлюсь вброд
На берега, где я рождён когда-то.