одинокие нити

в свет входит право,
право гнета. ничто так не греет,
как свет, ничто так не гнетет,
как он, он самый. все подавлено светом,
и он приходит к нам, как в первый раз.
в первый раз мы царствуем на конях,
на конях наша достославная мудрость,
и с плеч летит пыль,
что созидается на краю значения.
ничто так не просит, как волк,
своей добычи,
ничто так не падает, как снег,
с неба. навеки забыто и страдание,
что мечется средь тел,
и наслаждение, что зарывается в тела
и ими колеблется.
чтобы услышать, нужно по крайней мере
удостовериться, что что-то говорит.
или колеблется струна на голове,
или плоть сотрясается от экстаза,
когда уже нечего слышать.
стало что-то впереди меня, и я поклонился ему,
как будто пораженный его глубиной,
в которой все рассыпалось и снова собиралось
который раз. здесь, на грани праха, мы плели
свои одинокие нити,
и сквозь ветер проходили тела,
сквозь стужу они скреблись дверь
и там обретали свои ответы.