О переводе Евгения Онегина

1

Что за вещь перевод? На тарелке
С отсиявшею башней поэта
Повторять обезьяньи проделки,
Осквернять также мёртвых при этом.
Паразиты, ты строг был к подонкам,
Прощены, о, простишь ли чертёнка,
Александр, за моё ухищренье:
По стволу твоему в упоенье
Я спустился и корнем питался;
А затем на наречии новом
Отрастил я другой стебель-слово,
Превративши октавы в гримасы,
В мою честную нудную прозу -
Сплошь шипы твою радуют розу.

2

Отражённых слов только дрожанье,
Огоньков рефлекторных извивы
На зерцале речного дыханья
Между городом и негативом.
Удивительный Пушкин! Я рьяно
Всё беру ожерелье Татьяны,
Всё гуляю с угрюмым повесой.
Покрывая ошибки завесой,
Галлицизм разбираю при этом,
Из всего выделяя по праву
Осьминожной главы четвертную октаву.*
Назначенье моё - дух поэта
Совместить с доктринёрским вниманьем:
Голубиный помёт на твоём изваянье.

*Имеются ввиду строки из
Восьмой главы IV октавы:

"Но я отстал от их союза
И вдаль бежал... Она за мной.
Как часто ласковая муза
Мне услаждала путь немой
Волшебством тайного рассказа!..."

On translating 'Eugene Onegin'

1

What is translation? On a platter
A poet's pale and glaring head,
A parrot's screech, a monkey's chatter,
And profanation of the dead.
The parasites you were so hard on
Are pardoned if I have your pardon,
O, Pushkin, for my stratagem:
I traveled down your secret stem,
And reached the root, and fed upon it;
Then, in a language newly learned,
I grew another stalk and turned
Your stanza patterned on a sonnet,
Into my honest roadside prose -
All thorn, but cousin to your rose.

2

Reflected words can only shiver
Like elongated lights that twist
In the black mirror of a river
Between the city and the mist.
Elusive Pushkin! Persevering,
I still pick up Tatiana's earring,
Still travel with your sullen rake.
I find another man's mistake,
I analyse alliterations
That grace your feast and haunt the great
Fourth stanza Canto Eight.
This is my task - a poet's patience
And scholiastic passion blent:
Dove-droppings on your monument.