Каркуша. Роман. Глава 5

5. Встреча в «Бургере».


Прошла ровно одна неделя, но за это время в моей жизни ничего не поменялось: та же квартира, одна на двоих с матерью, тот же двор, та же тоска, и та же безработица.
Депрессия одолевала мой мозг, растачивала, как резец железную болванку, - и мне было лень вставать с дивана, чтобы сходить в туалет. Хотя бы, даже. Мать стала часто болеть, особенно в последнее время, мне было жаль ее, она видела меня, мои взгляды, мое нежелание «жить как все нормальные люди».
Она видела меня, часами глядя на меня!
Я включал телевизор – он нес какую-то бредятину, от которой становилось еще паршивей в душе, чем было раньше. Я выключал телевизор, матерясь. Так прошла ровно одна неделя.
Затем, однажды вечером позвонил мой телефон, на дисплее высветился Буква. Он предложил работу.
- Привет. Ну что ты думаешь насчет Мурманска?
- Ничего не думал…
- И что?
- Я согласен.
- Ну, вот и здорово!.. Я знал, что ты согласишься! Короче, сейчас вышлю на твой е-мейл все необходимые документы, подготовишь их, и отправь мне обратно. Вылет будет через три дня,- так что сумку собрать время еще есть! Перечень шмотья, которое тебе понадобиться на вахте, я  тоже вышлю, попозже. Чтобы тебе легче было собираться, и ничего не забыть! Гм!.. Ну вроде все?!.
- Все,- ответил я, и положил трубку.
«Прощай депрессия!»
Какая тут к черту может быть депрессия? Жизнь наконец-то дала долгожданный изгиб,- «загиб», как мне всегда нравилось говорить, но я еще не осознавал, что ждет меня впереди. Будущее виднелось туманным, загадочным - где-то далеко, далеко, за облаками…
Мать долго горевала, когда узнала о моем решении ехать на заработки в Мурманск.
«Ну что тебе дома-то не сидится? - то и дело говорила она, снова и снова повторяя одни и те же слова. – Ведь есть же и в Омске работа. Есть же! И по твоей специальности! Ты даже не ходил, не обращался в местное отделение железной дороги, а почему?.. И сразу принял решение уехать к черту на кулички, за тридевять земель!.. А как же я? Ты подумал обо мне?..» -  мать выражалась стандартно, эмоционально, с запалом.   
Я же отмалчивался. По большому счету, она была права, - конечно. Но и спорить было абсолютно бесполезно. Тем более, решение было принято, ответ был дан.
24 октября 2015 года я стоял в аэропорту Омска. С багажом, наполненным до предела – в основном, конечно, одежда и предметы личной гигиены, несколько книг, в том числе, на политическую тематику, но и художественные тоже, что-то типа Захара Прилепина. Мне нравилась молодая, современная, бойкая литература. Захар Прилепин казался мне именно таким: человек с неограниченной внутренней энергией. Именно в его книгу я положил пакетик со «шмалью», - для пущего веселья! 
Наконец, всех пассажиров рейса U231 «Омск-Москва» пригласили к стойкам регистрации. К моему удивлению, я был чуть ли не единственным из тех, кто отреагировал на приглашение диктора внешней связи аэропорта, - и подошел. «Регистраторша», молодая особа в синем строгом костюмчике авиакомпании «Ю-Тэйр»,поприветствовала меня скромно-деловой улыбкой. «Крыльченок», - подумал я, взглянув в ее глаза, такие синие и глубокие. Она носила очки, но они совсем не портили ее лица, а наоборот, дополняли этот строгий костюм, все было к месту и по делу.
Но – Буквы еще не было, и я нервничал.
- Вы в первый раз летите? – спросила Крыльченок.
- В первый. А что?
- Просто по вам это очень заметно. Вы не переживайте. Самолеты у нас надежные, весь авиапарк обновлен в прошлом году. Причин для переживаний нет! – снова улыбнулась она.
- А где пассажиры?..
- Вы просто рано приехали. Регистрация начинается за два часа до вылета, основные пассажиры будут позже. А пока вы можете пройти в зону досмотра.
Крыльченок протянула мне посадочный талон и паспорт.
- Сенькью! – ответил я ей той же доброжелательной улыбкой, что и она.
Зона досмотра виднелась в конце зала, вернее, когда я подошел ближе, то увидел (у меня всегда было «неважнецкое» зрение, особенно вдаль!), что это был лишь указатель со стрелкой на лестницу, на второй этаж. Поднялся. К моему величайшему огорчению, большеголовый секьюрити, сидевший у транспортной ленты для сканирования вещей и сумок, заставил меня снять обувь и ремень. Сначала я пытался сопротивляться, демонстрируя свой стойкий, очевидно, для будущей политической борьбы, характер, но, судя по всему, «большеголового» мои доводы никоим образом не коснулись. Или это произошло вскользь. И он попросил меня сделать то же самое, но на этот раз более настойчиво. Я решил, что не стоит начинать новый день со скандала, тем более, мне было жутко интересно, что же будет дальше, ведь это был действительно мой первый полет. Первый полет!.. Какая наивная игра!..
(Да, я люблю слова, их значения, окрас, стиль и юмор. Согласитесь, в словах «первый», «в первые» существует та детская наивность, которой так не хватает взрослым. Мы забываем важные вещи, порой даже не задумываемся о них. Но, Боже мой, как же зря?..)
Итак, я все же прошел досмотр, и, взяв себя в руки, направился к выходу, в сектор вылетов и прилетов пассажиров.
Навстречу мне шла большая и дебелая женщина (точнее будет сказать «баба»). В левой руке она несла оцинкованное ведро с синей надписью «Для пола», в правой – держала швабру. Контраст внутреннего дизайна аэропорта и внешнего «дизайна» этой бабы удивил меня, - несколько! «Есть еще недоработки!»
Мне захотелось выпить пива и съесть крабовых палочек. Я зашел в «Бургер-кинг», взял заказ, и сел за столик. Людей в аэропорту было хоть отбавляй, и я подумал о том, что куда бы человек ни заходил в этой жизни, какие бы двери не отворял, - со стопроцентной уверенностью можно сказать, что там кто-то уже есть. Кто-то пришел «туда» раньше, чем он. И так бывает всегда и везде – в трамвае, в гостинице, в театре, на рабочем месте и т.д. Сегодня же я пришел сюда – «впервые»!
Допив пиво и доев палки из краба, я обратил внимание на «цаплю» за соседним столом: беловолосая, стройная, напомаженная, в руке она держала новый Айфон. Типичная Цапля! Цапля была напыщенная, демонстративная, она всячески пыталась обратить на себя внимание, особенно у представителей противоположного пола. По большому счету, Цапля имела право на то, чтобы на нее обратили внимание, - на мой субъективный взгляд, of course. Вспомнив о своем «интимном провале» на квартире у Жанночки, мне решительно захотелось отыграть эту секс-партию у судьбы. Не правда ли, судьба частенько подставляет нас,- и мы попадаем впросак благодаря ее коварствам и хитросплетениям! Но, словно жалея нас, она опять дает нам возможность реабилитироваться, свести счеты во благо себя, а как же!.. And it is so strange (пер.: И это так странно).
Цапля заметила меня.
- Доброе утро, miss, - произнес я, проговаривая последнее слово с заметной нервозностью в речи, что-то во мне было не так.
- Доброе, - нехотя отрезала Цапля.
Я понял, что так разговор не склеится, нужно предпринимать иное  действие, более оригинальное, что ли.
- Вы любите Хармса?
- Кого? – недоуменно спросила Цапля.
- Хармса.
- Нет. А кто это?
- Это человек. Он говорил и писал, давно. Его уже нет.
- Я тоже говорю, - заявила Цапля и уставилась в Айфон.
Я помолчал.
- Он сказал: я долго изучал женщин, и теперь могу сказать, что знаю их на пять с плюсом.
- А ты? – спросила она.
- Что я?
- А ты знаешь женщин?
- Наверное, - неуверенно заявил я.
- На какой балл?
- Думаю, на четверку! Да, на твердую четверку, но еще не все потеряно! Время же есть, чтобы продолжить обучение!?. Не так ли?..
- Да, наверное, - улыбнулась Цапля.
Цапля была не настолько глупа, как я подумал о ней вначале. Напротив, она могла вести диалог, - такая искусная Цапля. Потом я спросил ее:
- Я могу перейти на «ты»?
- Можешь.
- А ты? – теперь была моя очередь задавать тот же вопрос.
- Что?
- На какой балл знаешь мужчин?
- Я, ну, думаю, на все шесть! И еще с хвостиком!
- Откуда такое познание?
- От верблюда! Жизнь научила, и еще много чему другому. Тебе не узнать, никогда!..
- Да ладно тебе, расслабься. Меня, например, зовут Глеб, но ты можешь обращаться ко мне Хлеб, - мне не обидно. Совсем.
- Хлеб!.. – передразнила Цапля… - Ну, ладно, Хлеб так Хлеб. Что ты хочешь от меня, Хлеб?
- Я. Да так, ничего, просто поболтать…
- Поболтал?
- Угу.
- Ну и отваливай! – встрепенулась Цапля, – живо и настойчиво, метнув по одной ядовитой стреле из каждого своего зеленого глаза.
- Какая нервная!.. Имя хоть скажи?
Впрочем, это было уже не важно.
«Второй провал подряд. Какой позор!» - подумал я, и начал готовиться побыстрей покинуть «Бургер» «в некоторой неловкости и поспешности», но Цапля, значительно удивив меня, произнесла следующее:
- Стой! Я тебя не отпускала!
Я повернулся к ней лицом, держа в руках разнос с остатками еды, руки мои нервически затряслись, паника!, нужно было принимать сиюминутное решение для преодоления сложившейся ситуации. «Какой-то классицизм в XXI веке! - промелькнуло у меня в голове. – Совершенно не понимаю, что делать дальше. Она меня вербует ,- молодая лань! И, кажется, я поддаюсь вербовке. Но – где же Буква? Скорей бы он пришел или хоть позвонил, что ли… Он-то быстро отобьёт ее у меня, старый развратник. Или от меня?!. Р-раз – и все! Честно признаться, я еще не решил: у меня или «от меня»? Тону, тону! И что же делать?»
Все же я стоял. 
Время не особенно чувствовалось фибрами тела, она вызывала во мне пиетет. Да, по всей видимости, она оказалась жестокой Цаплей, с «серьезным» характером, глубоко засевшем у ней в мозгах и в сердце. «И – опытная, вдобавок! Тону, тону! Проигрываю битву полов!»
Некоторое время она молчала, сидя на стуле и глядя то на меня, то в свой «Айфон», трогала наманикюренными, тонкими пальчиками цифербат, - и молчала. Наконец, к моей радости, она сказала:
- Ты хочешь сделать мне приятно?
- Да, - ответил я.
- Тогда поставь разнос на место.
Я поставил, - на то же стол, за которым сидел. Потом она сказала вновь:
- Ты хочешь сделать мне приятно во второй раз?
Немного поразмыслив, я ей ответил:
- Думаю, да.
- Дай мне денег!
- Кажется, от этого тебе будет настолько приятно, что мне сразу же взгрустнется, - сказал я.
- Ты не лжешь?.. – спросила она, теперь уже уставившись на меня как на картину в музее изобразительных искусств.
- Нет, не лгу.
- Получается, ты – не лжец, и ты же – скупердяй! Два в одном челе!
- Два в одном… в чем? ЧелЕ?.. – спросил я.
- ЧЕле! – ответила она.
- Ясно.
- Ну, так что, дашь мне денег?
Я пошарил правой рукой в правом кармане, затем левой в левом, и, осязая деньги слепой ощупью, я понял, что у меня имеется приблизительно двести пятьдесят – триста рублей, плюс мелочь, которая, естественно, была не в счет. Затем, не постеснявшись (только я не понял, кого именно «не постеснявшись»: ее, себя или же неловкой ситуации), я вынул деньги из кармана. Действительно, у меня было триста рублей.
- Вот, возьми, - сказал я, протягивая ей мятые бумажки.
- Ты дурак?..
- Почему?
- Нет, ты не скупердяй, ты – нищеброд, с тебя просто нечего взять! Я так и думала; и почему я сразу не догадалась?.. Ведь можно же было понять, по одному лишь виду!.. Свалил отсюда!
Я вышел, оставив свой разнос на столе. Датчик настроения показывал на «минус два», мне не хотелось анализировать случившееся, - было что было, но моей вины в том не было… Ну, почти.
«С тебя просто нечего взять! Обидно, черт ее побери!»
Затем, стоя в фойе, я начал разбирать это предложение по кускам, оно тронуло меня до глубины души. Особенно меня взволновало местоимение «тебя», я повторял его несколько раз. Те-яб – кажется, получилось неплохо. Теяб!..
Позвонил телефон. «Буква», - подумал. Точно, это был он.