Виктор Фет

ВИКТОР ФЕТ
(род. в 1955 г.)

Пока есть время – пой, пиши
бесстрашно и беспрекословно,
следи прилежно и готовно
за путешествием души.
Веков разрушенные соты
ещё хранят волшебный мёд;
ещё хрустален небосвод,
ещё известны наши ноты,
но за словесным частоколом
мир предстаёт случайным сколом
чужих, осадочных пород.
Суть времени обнажена;
достигнув нового предела,
мы на доске кусочком мела
выводим формул письмена.
И снова смысла ищем мы
под вечный ритм зимы и лета,
за спектром пушкинского света,
за гранью гоголевской тьмы.

След
 
Слепи себе из пластилина
очередного властелина
в зелёной тоге, без лица.
Дай в лапки липкие монету,
как потемневшую планету,
где жить придётся до конца
под властью этого слепца.
 
Потом сомнни его в комок,
чтоб больше зла творить не мог,
чтоб дать урок другим тиранам;
забрось в коробку под диваном.
 
Потом прошелестят века,
и археологи в пустыне
найдут монету в середине
окаменевшего комка.
И с осторожностью великой
в музейной зале под стеклом
уложат след эпохи дикой,
игравшей в поддавки со злом.

Планеты
 
А. Городницкому
 
Замёрзшие планеты,
пустынника приют:
живут на них поэты
и песенки поют.
 
Поют они о Боге,
о солнце, о судьбе,
об огненной дороге
поют они себе.
 
Но им никто не пишет,
их гэджеты молчат;
но их никто не слышит,
хотя они кричат.
 
О честности и чести
кричат через века,
но не доносит вести
бегущая строка.
 
Их слова не услышат,
их слова не лишат;
планеты хладом дышат,
растаять не спешат.
 
Их мир наполнен снегом,
где спят и видят сны,
ручьёв обманным бегом,
и ржавчиной весны.
 
В нём радостные споры
на кухнях давних лет,
и сказочные горы,
где спорам места нет.
 
Вращаются планеты,
огни к чужим пирам;
разбросаны поэты
по солнечным мирам.
 
Я их дорогу знаю,
идя издалека,
но я её теряю,
проснувшись от толчка.
 
И только ветер в кронах
ушедшим языком
напомнит о казнённых,
о временах бездонных,
о всех перемещённых,
с кем не был я знаком.