С чего начинается родина-02

http://stihi.ru/2023/12/14/1229 1.
http://stihi.ru/2023/04/22/6803  2.
http://stihi.ru/2023/04/23/468   3.
http://stihi.ru/2023/04/23/1517 4.
http://stihi.ru/2015/09/21/1094 5.
http://stihi.ru/2023/12/12/1073 6.

Как уже говорилось, Виктор родился в 1944, но от неоднократного прослушивания воспоминаний мамы, ему порой казалось, что сам был свидетелем тех страшных событий, о которых мама говорила так:
– То война! Будь она проклята! То немцы! А тут свои… хуже немцев. Как люди могли пережить такое? – говорила по-украински, в том числе с мужем, а тот отвечал то на русском, то на украинском. Виктор начинал говорить на языке мамы. А как могло быть иначе, если отец на войне?

Песни мама пела народные украинские, которые любила петь ее мама. Говорили, очень хорошо пела. Душевно пела. Сельчане приходили ее послушать. Подпевали, когда она запевала «Постав хату з лободи, а в чужую не веди» (поставь хату с лебеды, а в чужую не веди). Маме Виктора на своем веку довелось три хаты строить. Из отцовской в 1930 г. всю семью выперли на снег. Кто? Мазепы, приезжавшие на поле, когда солнце приближалось к зениту. Они посматривали на шест, когда на нем появится красный флаг, собиравший всех на обед в соседней экономии. Так называли бывшее панское хозяйство, преобразованное в совхоз. И опять «Постав хату з лободи…» с комментарием «… свои хуже немцев…».

Отца Виктора на войну призвали в октябре 1943. В военкомат он приехал 22 июня 1941 г. на велосипеде вместе с тестем прямо с площади, где из большого колокола неслось …сегодня в четыре часа утра без объявления войны…

Василий работал трактористом при МТС, поэтому ему сказали, что надо землю пахать, сеять, убирать. Голодным солдат много не навоюет, а тестю ответили, что участников войны 1914 г. не призывают.

Трактора также должны были тащить тяжелую военную технику, но скорость у них была низкая. Когда тракторов Универсал и ХТЗ не стало, на сельскохозяйственных работах их заменили коровы, а после войны в плуги и бороны впрягались также женщины с детьми.

В 1941 г. война быстро катилась на восток.

Оставив технику в борозде, трактористы собирались на обед пешком. Кто-то обратил внимание на верхового в форме НКВД, мчавшегося галопом напрямик по недавно вспаханному полю. Еще не спешившись, он приказал срочно выдвигаться в сторону Харькова, то есть Мерефы, так как немцы прорвали нашу оборону где-то в районе Краснограда, называвшегося Конградом с железнодорожной станцией Константиноград. Пообедали второпях.

Тесть Василия, он же будущий дед Виктора, работал в МТС ночным сторожем, одновременно заведовал небольшим складом, пилил деревья на лесопилке. Еще он очень любил пчел, как и начальник МТС. После вспашки очередного поля полевой стан перемещали на новое место, обычно соседствующее с очередным полем, требующим обработки. Это тоже входило в обязанности деда Моисея. Большинство обращались к нему по-украински – Мусiй или Мусiй Прокопович. Не знавшие его родословной иногда в нем подозревали наличие еврейской крови (Моисей ведь), но он был из украинцев, по фамилии Калюжный. Возможно, предки жили неподалеку от топкого места или большой лужи, что по-украински – калюжа. «Библейское» имя ему выбрал поп. Так было заведено в те времена. В этих вопросах порой доходило до курьезов. Младшего брата Василия поп назвал Платоном. Мать, услышав редкое для села имя, запричитала:
– Ой, Боже! Платком назвал! Я ж говорила, что попу надо отвезти два мешка зерна, а они пожадничали… один отвезли.

Только недели через две она поняла, что значит Платон. Он вошел в историю не под своим настоящим именем - Аристокл. Платон означает «широкий». Ему дали такое имя то ли за широкий лоб, то ли широту ума. Позже мать даже гордилась сыном и его именем. Ему еще двадцати не было, а величали его Платоном Ивановичем вначале в шутку, а потом серьезно, уважительно. Он был начальником мамы Виктора и сам доил коров.

В НКВД Моисея - Мусiя Прокоповича - хорошо знали, поскольку того, как уже говорилось, раскулачили в начале 1930. Тогда ему удалось убежать в болото около речки Камышеваха в одних кальсонах, предварительно высадив окно босой ногой. Жену с семью малолетними детьми «незаможные» (комитет бедноты) выбросили из хаты на мороз, запретив всем пускать к себе в хату. Эту акцию возглавлял двоюродный брат Моисея. Он же первым нарушил свой приказ, сказав:
– Ну, вы как хотите, а я возьму их к себе на постой. Да и за что мы их? Они наемным трудом не пользовались. И тебе, Мазепа, вместе с твоими братьями – бугаями – весной он не давал с голоду подохнуть. Ты на поле приезжал к обеду, чтобы дождаться подъема флага в экономии и отправиться туда обедать. А 13-летняя девочка с братом Гаврилом, младшим от нее на два года, к тому времени уже ни рук, ни ног не чуяли, землю пахали. За что их раскулачили? Моисей еще спящих детей укладывал на солому в телеге рядом с плугом, говорил лошадям «но», и они привозили к месту работы, никуда не сворачивая. Ну и что с того, что у него работник был? Это же пацан друга, погибшего на войне. Они так договорились, если кого-то убьют, оставшийся в живых возьмет к себе семью друга.

Тот работник по правую руку с Моисеем за одним столом сидел, отцом его называл. И все дети того работника слушались. Так Моисей им приказал. А вы видели, как Моисей его провожал? Запряг лучшего коня, положил пару мешков зерна, набор инструментов… На прощание работник, назвав Моисея отцом, сказал, что тот всегда может на него рассчитывать, как на родного сына. Моисей сироту на ноги поставил.

Когда Моисей, возвращаясь с гражданской войны, забирал полного сироту в свою семью (другие умерли от тифа), скотину и землю пацана отдали в аренду бывшим соседям с условием, что те будут перечислять плату за аренду на счет, открытый на несовершенного пацана. Моисей с этого счета сам ничего не брал, несмотря на то, что работник предлагал, когда была большая потребность в деньгах. Моисей по обратной дороге с ярмарки в Конграде бывал у него в гостях и был самым дорогим гостем. Парень женился. Вместе с женой обещал, если родится мальчик, обязательно назовут его Моисеем.

И вот Моисей босой, в одних кальсонах, высадив окно, убежал в болото. Хорошо еще, что сапоги и одежду жена выбросила ему в окно. Куда податься?
Решил, прячась, идти к бывшему работнику в село Ивановка. Тот взмолился по-украински:
– Батько, не можу! Переказали, що за мною теж скоро прийдуть.
Наспех пообедали. Сын дал адрес друзей в Харькове. Они крыли там крыши домов. Вышли на крыльцо.

– Батько! Тiкай! Це по мене йдуть! Розкуркулювати будуть.

Моисей спрятался за хатой, потом в огороде и стал наблюдать. Мазепы, которые выбросили его семью зимой на мороз, решили искать беглеца у бывшего его работника. И не ошиблись. Пытались узнать, где Моисей. Ничего не добившись, вывели парня во двор, провели задворками, застрелили и спихнули в болото, вернее – в копаную яму с водой (копанку), в которой вымачивали коноплю. Это сейчас конопля – растение, содержащее наркотики, как и мак, а тогда она одевала и кормила людей.

Жену не тронули, лишь спросили:
– Вагiтна (беременная)?
Та утвердительно покачала головой.
– Щаслива! А то б вбили…
Далее последовали нецензурные оскорбительные выражения в адрес беременной.

Скот убитого работника, возвращенного ему соседями, Мазепы забрали с собой, объяснив свои действия тем, что работник наживался на своем имуществе. 

После публикации в газете «Правда» статьи И.Сталина «Головокружение от успехов» (2 марта 1930 г.) Моисей вернулся в свою хату в селе Дегтярка (Дiгтярка). Ему вернули часть разграбленного имущества. В тот день многие раскулаченные пропали без вести. Говорили, что их расстреляли, чтобы не затруднять себя отправкой, куда следовало по закону. Нет человека – нет проблемы! Может, сочиняли, но это было похоже на правду.

А Моисея предупредила девочка, родственница Мазеп. Во время какого-то праздника Моисей купил ей большой пряник. Она плохо говорила, но жестами, ударяя деда кулаками, смогла объяснить тому, что идут его раскулачивать.

Деда Суза люди встречали в Сибири. Агитировали вернуться назад. Но он отказался. Он уже обзавелся хозяйством на новом месте. Развел пчел, хотя до этого этим не занимался.

– Мне тут каждая пчелосемья больше 100 кг меда дает. Спасибо Прохору и его сыну! Он каждую весну в моем саду свои ульи выставлял. Научил. Мой сад был на крутом склоне, как в котле. Бывало, сад зацветет, а потом похолодание. У других пчелы в ульях сидят, а в моем саду температура на несколько градусов выше, деревья защищены от ветра. Да и взяток рядом. Я подсевал в саду медоносы всякие, а также на зиму брал часть ульев. Поэтому у меня яблок и груш было полно, когда у других пусто. У них опыления не было. Я хотел платить Моисею, но он отказался. Благодарил. На крутом склоне на солнышке сад зацветал раньше, когда у других пчеловодов пчелы еще далеко от ульев не летали. А в моем саду все под боком и теплее. Под утро при заморозках мы вместе с Моисеем дымили. На зиму он у меня и у Волковых оставлял свою пасеку, чтобы в Дегтярку не возить. Это же сколько верст будет? Пасеку у нас на зиму оставлял, - несколько раз повторил он.

По праздникам до раскулачивания любил Суз угощать друзей и клиентов терновой наливкой. Ее все хвалили. Так Суз рекламировал себя и принимал на работу только трудолюбивых сельчан. Лодырей не любил очень. Они его и раскулачили. Есть такие, для которых «главное, чтобы у соседа корова сдохла». По-украински это звучит как-то смачнее.

За яблоками к деду Сузу приезжали издалека, бывало, сами собирали урожай или покупали уже собранный и рассортированный товар, который выставлялся на обозрение на лугу ниже сада. Там продавцами обычно выступали постоянные работники сада или их дети, которые также помогали родителям. Детвора срывала яблоки на самых верхушках деревьев. Суз за своими работниками особо не присматривал, не командовал, но советы давал. От того, как люди ухаживали за деревьями, зависел урожай и выручка каждого.

У Суза своих детей не было. Чужим трудолюбивым детям он дарил подарки, что походило на социалистическое соревнование. Тарой для яблок служили корзины, которые плели Прокоп или его сыновья. Обычно урожай продавался вместе с корзинами.

Вернулся Моисей после той самой статьи И.Сталина о головокружении от успеха. Ему даже вернули часть разграбленного имущества. Но жену он не застал. Она отвезла троих самых меньших уже опухших от голода детей в Харьков на вокзал, на следующий день сошла с ума, еще через день умерла то ли с голоду, то ли с горя. Старшая из детей, Параска, помогла ей отвезти своих братьев и сестер на вокзал и осталась у евреев, работавших в Правительстве (в Госпроме), ухаживать за их детьми. До 1934 г. Харьков был столицей Украины. На рынке, узнав от знакомых о смерти матери, она вернулась в село, где ее приняли на работу дояркой. Там она вышла замуж за Василия, вернее, как она говорила, они сошлись с Василием. Она так и осталась Калюжной.

Как рассказывал сам Василий, он вернулся из армии. На него девушки обратили внимание. Наверно, в первую очередь, не как на мужчину, а на новые штаны, в которых он демобилизовался. Пришел в МТС. Ему зачем-то дали аккумулятор. Возился он с ним и незаметно положил ладони на колени с последствиями в виде дыр в форме 10 пальцев. Параска вызвалась поправить дело, поставить заплатки. С тех пор без официальной регистрации прожили до конца своих дней.

Как там в песне? С чего начинается родина? С картинки в твоем букваре?
 
Василий и Параска ни одного дня в школу не ходили. Василий научился читать и писать в армии, а потом еще на курсах трактористов, а Параска познавала грамматику по лозунгам. Первыми ее буквами были С, Т, А, Л, И, Н, В, О, Ж, Д, Ь. Сложила она слова «папа» и «мама» позже. В том списке букв М и П не было. Учила доярок молоденькая зоотехник. Как бы там ни было, но на войну Параска писала письма сама, иногда по одному слогу от слова, большими русскими буквами, но украинскими словами. Но муж все понимал.

Моисей в свое время окончил два класса церковно-приходской школы, но знал, как определить длину окружности или площадь круга. Немного смекалки и подготовил оригинальный проект омшаника. Однако, судьбой проекта была полузаглубленная хата из хвороста в виде трубы диаметром три метра. В ней нашлось место и для коровы, и для свиньи, и для птицы. Кур съели немцы в первый же день вселения в новое оригинальное жилище. Вначале пекарь-австриец приходил туда отдыхать после отправки испеченного хлеба в указанные места. Потом ему притащили большой деревянный ящик, который пристроили к этой плетеной трубе. Но это будет позже. А сейчас представитель НКВД поручил Моисею организацию погрузки на трактора всего, что можно было увезти. Но все увезти не получалось и Моисею оставили две пустые бочки из-под керосина, исправную печь, три брезента размером 3х4 и 2 мотка проволоки. Начальник МТС приказал все это припрятать в кустарнике, надеясь, что немцев все же прогонят. Передал он Моисею также своих пчел, которые находились вместе с пчелами Моисея.

Когда у отца Моисея (Прокопа) умерла жена, на руках у инвалида осталось шесть малолетних детей, в том числе Моисей. Люди, вздыхая, говорили:
– Ну, теперь Прокопа и куры загребут.
Не загребли. Дети слушали отца. Самые младшие пасли гусей, кто постарше – овец и коз. Пришла осень, собрали урожай на зависть многим. Это была заслуга самых старших. Сам Прокоп плел корзины, занимался пчеловодством не в колодах, а в современных на то время ульях. А еще ему платили на рынке продавцы и покупатели скота. Они доверяли оценкам Прокопа. Прокоп знал родословную коров всего села, так как имел двух бугаев (быков-производителей), которых купил еще телятами. Говорили, из Прибалтики привез. Неспециалисты определяли потомков тех бугаев по масти. 

Весной вывозили пасеку километров за 10-15 от своего села на берега небольшой речушки Берестовенька, или Берестовая, где в любую засуху в километровой поймы цвели луговые травы. Большую часть пчел он оставлял на зиму у Суза и у Волковых. Мед у Прокопа покупали, записываясь предварительно в очередь, в стеклянной посуде, где было указано время и место его сбора. Приобщился к этому делу и его сын – Моисей. Он не только своими пчелами занимался, но и начальнику МТС помогал больше делом, чем советом. Советами Прокопа, а потом и Моисея, дорожили не только в своем селе. Если он приезжал на скотский рынок, собиралась толпа зевак, наблюдавших за его работой. Он знал многих коров «в лицо» еще до их рождения, вернее – с зачатия их мам. Обмануть его даже не пытались.

В селе под названием Староверовка у них было несколько друзей, у которых пчелы нередко оставлялись на зиму. О двоих вы уже знаете. Это Суз и Волковы. Жили они на отшибе села, больше похожем на хутор с семью хатами, но назывался с одной стороны Пятихаткой, чаще Голожоповкой, а с другого конца - Кульминой. Это сегодня 53 км железной дороги из Мерефы до Краснограда.

Там Моисей и начальник МТС решили соорудить общий для обоих пчельник, называемый в тех местах омшаником. Из горбылей на лесопилке Моисей делал подобие дверей, а остальное плелось из ивняка. Так уж получилось, что на этом хуторе в семьях Лиманских, Думанских и, кажется, Космодемьянских рождались, за редким исключением, только девочки. Одежды не хватало, потому этому селу народ дал прозвище – Голожоповка. За малолетними детьми присматривали Волковы. Главным работодателем был Суз. Когда Суза отправили в Сибирь, бесхозный сад вырубили, а крутые склоны из оросительных каналов превратились в желтую глину, на которой долгое время произрастал особый крупноплодный терн. Из него получался «фирменный» напиток в бутылках из зеленого стекла, закрываемых кукурузной кочерыжкой. Их закапывали в землю, которой не давали пересыхать.

В двух небольших лесочках до войны рубить деревья строго запрещалось, но широкая пойма речки Берестовая зарастала кустами ивы. Из нее между Волковыми и Сузом Моисей и начальник МТС решили соорудить омшаник.

Моисей в подробностях рассказал своему внуку – Виктору – технологию строительства. Она состояла в следующем. Ниткой, длинной 1,5 м, поближе к зарослям ивняка чертилась окружность, на ней забивались вначале по сторонам света 4 кола, потом между каждыми из них еще по два. Всего оказывалось 12. Такой круглый тын плели до 1,5 м в высоту. Получившееся изделие переворачивали на бок. Получившиеся плетеные трубы, поставленные на попа, диаметром 3 м и длиной 1,5 м переворачивали на бок и соединяли жердями. Но это уже на месте будущего омшаника. Для этого отдельные секции катили к месту сборки. Вначале планировалось собрать сооружение в виде ромашки с шестью лепестками диаметром 12 метров, внутри которого находилась бы кошара для овец и коз. Но война внесла свои коррективы. Пришлось остановиться на укладке секций по прямой линии поперек склона. Об этом подробнее рассказано далее в разделе "Хата из кустарника".

Собранные секции помещали в канавы приблизительно на 0,5-0,7 м. Вынимаемой землей тут же присыпали промежутки между ними приблизительно на столько же, предварительно уложив на плетеные стенки осоку, камыш, рогозы, опавшие листья, солому, сухой бурьян для утепления жилища и уменьшения порчи хвороста вследствие гниения. В итоге над земляной насыпью оставалось плетеное возвышение около 1,25 м высотой. Вначале во время дождя оно прикрывалось брезентом 3х4 м. Позже брезент заменяли камышом, бурьяном, хворостом, соломой так, чтобы по крыше могла стекать вода. Внутри помещения наклонные стенки до высоты 1,5 м покрывались тонким слоем глины, смешанной со старой соломой и опавшими листьями. Начиная с 1,5 м, глину укладывали снаружи.

К лету 1941 заготовки были почти готовы, собирались копать канавы для их укладки в них плетеных конструкций. Но началась война, которая вскоре докатилась до Краснограда, тогда Полтавской области.

Моисей закончил погрузку имущества МТС на трактора. Что не поместилось, пришлось прикопать.

Колонна тракторов заканчивалась двумя бочками с водой. После полной заправки баков, керосина не осталось. Ехали без остановок, выжимая из ХТЗ максимальную скорость. Чему она равнялась, можно судить по тому, что для отправления естественных надобностей тракторист на ходу спрыгивал на землю, успешно решал свои проблемы, догонял своего стального коня, ехавшего на максимальной скорости.

Трактористка ехала на более быстроходном Универсале. Для тех же целей она трактор останавливала, а потом догоняла колонну. Когда у части тракторов закончилось топливо, колонна остановилась. В ближайшем селе представителю НКВД с особыми полномочиями сообщили об отсутствии керосина и о нахождении немцев, якобы, уже с противоположной стороны Харькова. Стали думать и гадать, что делать дальше.

Предписывалось ничего не оставлять врагу. Спалить трактора остатками керосина? А если немцев погонят назад, на запад? Придут люди из того же НКВД и спросят, зачем уничтожили и… «по законам военного времени». После недолгих прений нашли соломоново решение: остатки керосина распределили по бакам, загнали трактора поглубже в лес, укрыли ветками с листьями и разошлись по домам, разобрав то, что можно было унести и увезти, в том числе на велосипеде Василия.

Представитель НКВД отозвал в сторону начальника МТС и Василия, небрежно разорвал газету на три части, одну часть взял себе, по одной отдал начальнику МТС и Василию, объяснив:
– Храните вместе с махоркой, но для курения не использовать. К вам может прийти человек с моим клочком газеты. Будете следовать его указаниям. Считайте это паролем! Так сможете и между собой связь держать через надежных людей.
Ты, Мусiй Прокопович, зла не держи! Сегодня Родину защищать надо! Я знаю, что ты в военкомат сам приходил и сына на войну отправил. Я верю тебе. А почему дерево свое не забрал в 1930 г.? Его Мазепы в Староверовку увезли и продали там. Это почти что напротив Волковых.
- Жена, Параска, не захотела. При чем тут люди, которые то дерево купили?

В 1990 г. по закону Украины можно было это дерево вернуть. Люди предлагали это сделать. Напрашивались в свидетели, но Параска и в этот раз не стала это делать, хотя всякий раз, проходя мимо, останавливалась и долго смотрела на дубовые черные столбы, сложенные и покрашенные, наверно, гудроном. Новые хозяева не решались использовать их для строительства даже через 60 лет. Почему? Сказать трудно. Возможно, потому, что это добро черное. Виктор проходил мимо уже после смерти своей матери, прожившей 93 года. Дубы все так же лежат. Все так же черные.