Задачка не на жизнь, а на смерть

Идеологема этикетки беременна осиротелыми постаментами,
Стратагема ветхой стачки, повод для едкой казни,
Проблема вагонетки, как символ прогресса -
Это - задачка не на жизнь, а на смерть!

Борона закона делит остывший волосяной, победоносный покров,
Страна из картона стелет долговязые тирады золотоносным ковром,
Приказ короны идёт легко, как лезвие плодотворной гильотины,
Цинциннат всё также заперт глубоко в своём иллюзорном мире.

Промозглые нервы пробирают кости и мышцы прелыми метастазами наперегонки,
Венценосная пешка пожирает остро и быстро белых у края пластмассовой доски,
Грациозная патетика увядает в разбросанной неказистой этике, изобретая кассовый гнойник,
С амбициозной насмешкой, пёстрые министры переписывают нефтегазовый черновик,
Одиозная герметика окружает острого гражданина. Все мы в тюрьме, 4 стены, да стаканчик одноразовой воды.

Всеобщая нарколепсия, учинённая демагогией, циркулирует по всей журчащей, саблезубой, холодной республике,
Полные скепсиса, пленённые проволокой резонирующего самобичевания, променявшие всё на глупые, востроносые кормушки,
Преисполненные свирепством, сжёванные капилляры веток метро, перевозят в себе беззубые, эрозивные черепушки,
Ломанное непотребство, словно кружащие клубы тумана, добытая соль из раны - довозят до нас копоть дум, заштопанный ум, словно первый шаг к психушке.

Смысл префектуры давно никто не помнит, он заперт в потёмках самоцензуры,
Тенёта, своим кривым шрифтом амбразуры, извращает всё в регламентный палиндром, а мысль помещает в камеру обскура.
Инфернальное творчество государству не нужно - страх перед инертностью.
Матримониальной узорчатостью, бунтарство надевает беруши. Поэт доживает своё бессмертие.

Безбрежный мир локального, ложного выбора в теории детерминизма,
Жить в мятежной ночи скандального, истошного бисера с инфузорией патриотизма.
Стена, так и осталась стоять, испуская огромную кипу теней. Война - это мать, не любящая своих детей.
Любой мир распадётся, когда в умах будет бесцветный вакуум.
Что еще остаётся, кроме как набивать карманы бесполезными памятниками. 

Эгалитарная смерть и элитарный смех,
Авторитарный портрет, не унитарный фуршет,
Репертуарная жердь на будуарный манер,
На фамильярный концерт явились пара пассионарных жертв,
Популярный концерн, да мажоритарный модерн,
Тоталитарный конгресс и экстраординарная чернь...

Всё это не важно. Оказалось, что счастье не возможно, из-за людей в этом тире.
И вот, настало время просыпаться не в лучшем мире!