Жизнь в разрушенном мариуполе

ИОСИФУ БРОДСКОМУ
ЖИЗНЬ В РАЗРУШЕННОМ ГОРОДЕ 
Грохот цинковой урны, опрокидываемой порывами
ветра. Самоходки катятся по булыжной
мостовой, будто вода по рыбам
Азовского моря. Еле слышный
голос, принадлежащий музе,          
звучащий в сумерках, как ничей, но
ровный, как пенье выжившей мухи,
нашёптывает слова, не имеющие значенья.

Неразборчивость буквы. Всклоченная капуста
туч. Светило, наказанное за грубость
прикосновенья. Чье искусство
отнюдь не нежность, но близорукость.
Жизнь в разрушенном городе! И по неделям
ничего во рту, кроме окурка и злобы.
Зимой только глаз сохраняет зелень,
обжигая голое зеркало, как зазноба.

При таком освещении ничего не надо,
кроме торжества справедливости и подруги.
Очертания вещи, как та граната,
согревают надежду, попадая в руки.
И конечности коченеют. Из-за оконца,
спотыкаясь о трупы в разрушенном городе,
холод демонстрирует
растерянность стихотворца,
особенно, если поэт немолод.

Проорать, что ли о смерти, что не за горами?
О сходстве целого с половинкой,
о чувстве, будто вы умирали
но так и не умерли от удара финкой.
Но никто, даже Бог, натянув на шее
жилу, не вспомнит о вас. Ни ценитель, 
ни пугливая публика: чем слышнее
поэт, тем безмолвнее исполнитель.
1980-2022