Листовка

В пределах внутренней тюрьмы
пейзаж и светел, и прекрасен, –
«иду на вы» с «иду на ты»
тасует он, предельно ясен.

Носочки тянем! Шире шаг!
И лейся песня через голос!
И выше судьбоносный флаг!
И золотее каждый колос!

Жильцам приятно! Не жильцам –
покойно внутренным покоем
и там, и здесь, и здесь, и там,
где мы поём, слагаем, воем.

Прекрасен ребус и прекрас-
на в чистом поле монограмма,
причём не только в этот раз,
но и тогда, когда вся гамма

вовсю балует и поёт,
и, «польку-бабочку» танцуя,
весельем полнится народ,
изобретательно ликуя.

Долой всё то, что под «Долой!»
исчезнет с предпоследним звоном
и дискурс превратит двойной
в тройной с практическим уклоном!

Настройки утренних концов –
во всех квадратах и овалах,
а тягости не удальцов
вкушают отдых на привалах.

Кровь с молоком! Потом вдруг без...
потом опять – и так три раза 
на поле действенных чудес
в виду особого экстаза.

Так бесподобна жизнь кругом
и хороша, и идеальна,
что и не обозначить ртом
метафорично и вербально!

Ещё раз твёрдый руковзмах
пусть нам являет в междуречьях
улыбку на своих устах
и вольность сил в больших предплечьях!

Наш махолёт, вперёд лети,
и никакая остановка
нас не свернёт с сего пути! –
В руках у нас сия листовка!