С радостью, с обидой, с раздраженьем...

С радостью, с обидой, с раздраженьем,
протерев до дыр табло вокзала, 
с торжеством и полным пораженьем
посмотрела, будто вслух сказала:

«Время лечит, а не с клуши супчик,
и рукой — не велика наука —
хворь снимает. Так-то вот, голубчик».
И — к платформе. Тоже мне — голубка.

Я же себе лучшей за горами
доли не предвижу в лучшем быте.
Мне она приятнее — на грани.
Я за ней — не знаю, кем и быть мне.

К выдоху мои приготовленья —
это, как по мне, так ведь и есть лишь
то, чем стоит жить. А все ученья —
ересь, опровергнут – не заметишь.

Никому я не служу, ни людям,
ни краесогласию, ни прозе…
Кто даёт, того мы плохо любим,
кто берёт, того не любим вовсе.

Поучать — но ведь не учиться.
Говори, прекрасная наука!
Я развешу уши, но учти, вся
мудрость не в учёности, голубка.

Не в словах, а в маленьком прорыве,
выдохе свободном… А на вдохе —
лишь существование, как ныне,
так и присно, лишь крупицы, крохи,

коими довольствуется в тайне
олух, для одну и ту же тему. 
Я ж умею выдохнуть желанье
сбывшимся как есть, за что по телу

дрожь такая, что с руками вязну.
Надо бы терпеньем запастись, но
все мои амбары под завязку
ропотом забиты, сельдью чисто.

За мостом — река, закат завис к ней.
Воз поопустел, а ум нейдёт всё.
Выдох воздаётся не сторицей, 
выдох вообще не воздаётся.