Люди. Дмитрий Цензор. Старинный квартал

.





СТАРИННЫЙ КВАРТАЛ


Автор: Дмитрий ЦЕНЗОР (1877-1947)


Содержание:

– В безмолвии старинного квартала
– В садах мечты я выстроил чертог
– Струится зной по дремлющим волнам
– Медлительно сходились туч ряды
– Печальные, с бездонными глазами
– Есть грустная поэзия молчанья
– Люблю искать случайность приближений
– На храмине, в раскопках древних Фин
– Есть призрачность неведомых миров
– Звенит мой крик тоскливо-запоздалый
– Разгульный крик борьбы и разрушенья

==============================__ld__=====




***
В безмолвии старинного квартала
Проходит жизнь, туманная, как бред.
Сменился день. Глухая ночь настала
И зажелтел из окон тусклый свет.

И в поздний час у мрачного портала
Я жду ее-хранящую обет...
Она глядит печально и устало,
И призрачно звучит ее привет.

и бродим мы, тоскуя и любя,
Безмолвные, безропотно скорбя,
Мы ничего не ждем и безнадежны

Часы любви. Над нами ночь и тьма.
Вокруг молчат потухшие дома.
И грезы их, как старость, безмятежны.


***
В садах мечты я выстроил чертог...
Ведут к нему воздушные ступени,
Хрустальный свод прозрачен и высок,
Везде цветы, цветы и блеск весенний.

В чертог любви и чистых наслаждений
Я ухожу от скорби и тревог
И вижу сны... Я в них всесильный гений,
Восторженный и радостный, как бог.

Когда же день бросает алчный зов,-
Мои мечты-испуганные птицы
Умчатся вдаль... и снова, бледнолицый,

Блуждаю я меж стонущих рабов.
И жизнь моя тоскливее темницы,
Не знающей ни солнца, ни цветов.


НА КОРАБЛЕ

1

Струится зной по дремлющим волнам,
И медленно проходит без возврата
Глубокий день. Горит пожар заката,
И алый свет скользит по облакам.

Равнина вод молчанием объята.
И облака спешат, как в дальний храм,
К пурпурной мгле, в пустыню небоската,
И, замерев, стоят недвижно там.

Корабль устал. Качаясь, тихо дремлет.
Мертвеет зыбь, и виснут паруса.
И я один в слепые небеса

Гляжу с тоской... Мой дух затишью внем
И жаждет бурь. Закатный меркнет свет.
Уж ночь близка. Уж поздно. Бури нет...


II

Медлительно сходились туч ряды,
Бросая в тьму гудящие зарницы,
И прыгали, как яростные львицы,
Соленых волн вспененные гряды.

Корабль стонал в предчувствии беды...
Но ликовал я, смелый, бледнолицый.
Я пел. И крик морской полночной птицы
Мне отвечал из неба и воды.

А на заре настала тишина.
Лениво нас баюкала волна.
Но день пылал. И, бурей утомленный,

Благословлял я солнечный восход
И синеву золотопенных вод,
И край мечты, безвестный, отдаленный.



ЖЕНЩИНЫ

Печальные, с бездонными глазами,
Горевшие непонятой мечтой,
Беспечные, как ветер над полями,
Пленявшие капризной красотой...

О, сколько их прошло передо мной!
О, сколько их искало между нами
Поэзии и страсти неземной!

И каждая томилась и ждала
Красивых мук, невысказанной неги.
И каждая безгрешно отдала
Своей весны зеленые побеги...

О, ландыши, грустящие о снеге,-
О, женщины! У вас душа светла
И горестна, как музыка элегий...


***
Есть грустная поэзия молчанья
Покинутых старинных городов.
В них смутныи бред забытого преданья,
Безмолвие кварталов и дворцов.

Сон площадей. Седые изваянья
В тени аркад. Забвение садов.
А дни идут без шума и названья,
И по ночам протяжен бой часов.

И по ночам, когда луна дозором
Над городом колдует и плывет,-
В нем призрачно минувшее живет.

И женщины с наивно-грустным взором
Чего-то ждут в балконах, при луне...
А ночь молчит и грезит в тишине.



В ТОЛПЕ

Люблю искать случайность приближений,
Среди людей затерянным бродить.
Мы чужды все, но призрачная нить
Связала нас для жизни и мгновений.

И я иду намеки дня следить,
Вникая в гул разрозненных движений.
Одни таят безумье преступлений,
Другим дано великое творить.

И нет границ меж красотой и злом.
Печаль везде томится беспредельно,
В улыбке глаз, в признании родном..

И сладко мне отдаться ей бесцельно.
Я всех люблю и каждого отдельно,
Живу душой в ничтожном и святом.



ДРЕВНЯЯ ПЛИТА

На храмине, в раскопках древних Фин
Был найден стих безвестного поэта-
Начертанный для вечного завета
На каменной плите иероглиф:

"Благословляйте илистый разлив,
"Плоды земли, рожденье тьмы и света,
И сладкий труд на лоне зрелых нив,
И благость Ра, и справедливость Сета",

Давно лежит затертая плита
В хранилище старинного музея,
Глася о том, как жизнь была проста.

И человек с глазами чародея
Над ней поник, от мудрости седея.
И горький смех кривит его уста.



ОТЧИЗНА

Есть призрачность неведомых миров,
В людской душе неясно отраженных,
Есть марево исчезнувших веков
И вихри дней расцветших и сожженных.

И музыка невыразимых снов,
И боль, и скорбь, раздробленная в стонах,
Лишь вечного приподнятый покров,
Лучи небес в мгновенность превращенных...

И если мы скитаемся и ждем
С раскрытыми от ужаса глазами
И орошаем кровью и слезами
Пустыню тьмы, как благостным дождем,-

Мы ищем путь к отчизне, ставшей сном,
К родным дверям, давно забытым нами.



В ЗЕНИТЕ

Звенит мой крик тоскливо-запоздалый.
Уже давно осыпались цветы.
Безмолвно ждет в зените полдень алый,
Как бы страшась преддверья пустоты.

Зову любовь... Святая, где же ты?
Как пилигрим, израненный о скалы,
Я дни влачу, поникший и усталый.
О, где же ты, источник чистоты?

Меня сожгла печаль неверных встреч...
Душа огни хотела уберечь,
Цвела тоской по женщине далекой.

И каждая мне тело отдала...
Но душу вдаль загадочно несла,
Томясь, как я, мечтою одинокой.


***
Разгульный крик борьбы и разрушенья,
Зловещий лязг заржавленных оков,
Протяжный стон на пламени костров,
И подвиги любви и вдохновенья,-

В моей душе смятенье всех веков
Заключено в таинственные звенья.
Добро и зло минувших дел и слов
Живут во мне для грез и песнопенья.

Но я стою в печали смутных дней
На рубеже туманного предела.
Я угадал намеки всех теней.

Гляжу вперед пытливо и несмело...
Я вижу свет неведомых огней,-
Но им в душе молитва не созрела.