Обращение

У подтирачки – ясно, что голова пустая:
Только плывёт усталость – из самых высоких чувств.
Ведь в котелке ума (или счастья в судьбе?) не хватает –
Вот и пишу, и плачу здесь – упорото всякую чушь.
Хочется есть – а нечего: голодною спать ложишься.
Всё об одном и том же грустно течёт строка.
Бабкины старые кости в этой проклятой жизни
Утром нет сил поставить – хоть в слабую вертикаль.
Где Ты, Благой Вершитель – Кто так беспристрастно судит:
У дорогих огрызков всё щиплет и рвёт края?
Что же Ты в нас вцепился, добрый вершитель судеб?
Мамины тато, мама, сестричка – теперь и я?
У маминых в тридцать третьем отняли двор и хату,
Вывезли в чистое поле – таких работящих всех!
Ну а меня всё давишь – огненным валом девятым:
Неужто мучение голодом – лучшая из утех?
Да, уделил мне долю – на старость в войне и голодной,
И за копейки эти – всю силушку отдала!
Есть ли хоть что, Милосердный – что Ты еще не отнял?
Как еще не обидел, какого не сделал зла?
Завтра Великдень, Пасха!  -- такой на грехи богатой.
Коль моих слёз не видишь – может, убьёшь скорей.
Самую добрую бабку – вот уже год десятый –
Мучишь обстрелами-голодом – нищую среди людей!
                14.04.2023