Разговор с Эхом у камня Серафима Саровского

Пахнет гнилью, сырость мох,
Пятна липкой паутины,
У деревьев тумбы ног
Не вылазят из трясины.

Тишина и полумрак,
Трав зеленых быль и небыль,
Лай охотничьих собак
никогда здесь слышен не был.

- О, лес дремучий! Я устал смертельно. Ты изгнанникам покой давал всегда?
- Да, да, да, да, да, ....

- Единственный ли я в терзаниях своих на нашей маленькой, но самой шумной из планет?
- Нет, нет, нет, нет, ....

- Тогда ответь мне, есть тот человек, который понимал меня, когда я сам себя отказывался понимать?
- Мать, мать мать, мать,....

- Мы с высоты в доверие летим, как в реку, и часто бьемся. Чего не замечаем мы, мысль мучает одна?
- Дна, дна, дна, дна,...

- Согласен. Но, кто определит глубинность чувств? Бездонности, голубизне их поднесет цветы?
- Ты, ты, ты, ты, ты, ты...

- Ну нет, спасибо. Ты больше в улей не полезешь, раз тебя ужаль.
- Жаль, жаль, жаль, жаль, жаль....

- Чего жалеть, обманчивую страсть?... Несбывшееся сны?... Иль обещания, от коих не осталось и следа?
- Да, да, да, да, да...

- Ужель, ты думаешь, что лучше вечно ждать и мучиться в себе, чем забывать все это навсегда?
- Да, да, да, да, да, да....

- Но, не могу я так!! Что делать мне?
Поможешь разменять мне крупную купюру чувств на звонкое обилие монет?
- Нет, нет, нет, нет,...

- Прости, не буду больше. Я, кажется устал, и в том моя беда.
- Да, да, да, да, да, да, да...

- Так, кто поможет мне, когда весь мир в жестокости погряз, иль стал беспомощно убог?
- Бог!, Бог!, Бог!, Бог!......


И вот тогда, что б слышал меня... Бог,
Я к глыбе подошёл неторопливо,
И поминая с Эхом диалог,
Уставший от бесчисленных дорог,
На камне занял место Серафима.


Геннадий Будаев
(Саровская Пустынь  - "Дальняя Пустынка")