Страстная Седмица. День Первый - 2

П-3

Письма, пап..

Может, теперь прочтешь, у Господа на виду. Ты хоть теперь меня каплю ждёшь? Сколько-то дней в году. Я все Родительские не была. Так оно.. Ты прости. Помнишь наш тот из картона храм? Мне бы его найти. Там колокольчик такой ещё был.. Колокола — так и приносят покой. На счёт - службы и просфора. Помнишь, как ты  приносил её? (в теплых живых руках. Мне не хватало их после, пап. Как
же всё вышло так?)

Где ты теперь?
Не пожар, не мрак? Не пустота внутри?
Слышишь ли (тот) колокольный там? Знаешь ли о других?

Мне одиноко, пап (ты ведь - с Ним?), зябко в толпе людей. К Господу всё бы идти, идти, среди своих — теплей.
Когда идёшь — тоже, говорят
(мир зябнет, строем в ад – греться).
Где Он — там легко и Свет.
(Всё претерпевший — свят.)

Скоро Голгофа (Вечеря, Сад) — Девы Марии ад. Ты мне, пап, главное — веру дал. (Стойкость бы где-то взять.)
Трудно хранить; оставлять Христа — буднично до сих пор.
(В снах бы "распни" не начать кричать:
в Вечность — и без Него..)

Как ты там, пап?

Ведь Его убьют скоро, опять, опять...

Но Он воскреснет.
И мы, в Нём. — Суть.
Соль..

Как бы не проспать?

Пап...

10.04.23


II


Как вы там, снимавшие кресты
с колоколен?
Днесь спокойно спится?
Есть ли за вас взявшийся молиться?
С преподобным Силуаном (из святых).
Замертво упавшую синицу
(оземь — и сквозь почву!)
с высоты...

Рухнувшую с купола крестом,
в ад сошедшую. Но под покровом ночи
нет, не ты восстанья среди прочих
ждёшь.
А хочешь?
Пела бы о том?

Бедные безумные отцы...
Сколько вас? Где все вы?..

Вот на Крест Он
поднимается по Дням.
Где ваше место
в них
после бежбожной маеты?
Прыткой и лихой.
Кроваво-красной
(это цвет её, грядущей Пасхи).
Что окрест? Не море крови там?

Как Ему смотреть на вашу пляску
пытки Тьмой с Голгофского Креста?

Весь Любовь, убитая за вас
(и за нас),
молившийся за вас же
(Что мы Ему после смерти скажем?
Есть ли что при жизни досказать?)..
Нынче помолчать лучше, не надо.

...Вечная Душа людского ада,
снится ли тебе Он по ночам?


11. 04. 23


III


Я не могу идти с Тобой, мой Бог:
мне хочется упасть, забыть, зарыться...
Как будто я срываюсь на страницы,
где я — они. А Ты — вся крепость ног,
ВСЯ Крепость...

...Жизни. Взятая в ту Ночь.

Когда Ты — я. Мы — Ты. Мы все — одно:
Ты — и Отец; кричавшие "Осанна!",
и мир весь (Ты — Миссия, Царь и Манна!),
а пальмовые ветви — уже раны,
кровь на руках его, но липнут к коже стоп —
Твоих...

...Ты — Путь. Чистилище грехов.

Безгрешный, но подъявший общий Крест.
Мир-крест (крест мира есть безумие). Когда Ты —
людская плоть, вдруг плоть Твоя — предатель
(восставший Крюгер моих детских снов:
не спать, не спать, не спать!).
Не спать бы...

...Ты нас так и попросишь — мы уснем.

Мир хочет сплюнуть Кровь Твою (и нас),
в лицо смеясь,
и в ней — свой грех исторгнуть
(извергнуть, растерзать; мы — крик аборта,
и сколько впереди убитых нас.
Сожженных, искалеченных, истертых
маховиками "Отрекись!" машин без глаз).
Последние живые среди мёртвых...

...Но Жизнь — потом, ещё не пробил час.

Ещё о том не знаем ничего.
И Смерть сама лишь ждёт с венцом терновым.
И мы к ней совершенно не готовы.

...Как и никто, Спаситель. Как
никто.

Сказать бы можно: кроме одного,
Он — тоже нет. Ещё...


Как струны нервы.
Смоковница иссушена, день первый.

...Один за всех, и все — на Одного.


11.04.23