Как я хотела стать жаворонком

               

      Больше всего на свете я не люблю рано вставать. Но сейчас лето, каникулы — можно спать сколько хочешь, читать книги за полночь и не слушать по утрам  раздражающе бодрую «Пионерскую зорьку».
      И всё бы ничего, да только вздумалось мне воспитывать характер: встать ни свет ни заря и хоть раз в жизни встретить летний рассвет, желательно над рекой. Я, видите ли, дожив до 15 лет, ни разу не видела, как  и где летом встаёт солнышко.
      Сказано — сделано. Будильник как ненормальный прозвенел в 5 часов московского времени. Я быстренько вскочила (пока не передумала) и, качаясь, выползла во двор.
Утренний воздух окатил моё вынутое из тёплой постели тело прохладой, по коже побежали мурашки. Чуть тёплые солнечные лучи освещали лишь макушки деревьев да золотили остывшие за ночь крыши домов. Каркали, трещали и свистели птицы и пичужки, приветствуя новый день. Бежать к реке совсем не хотелось. Да и вообще шевелиться не хотелось.
      «Возьму-ка я лучше книжку, —  шевельнулась ленивая, как сытый удав, мысль в моей сонной голове, — да почитаю часок-другой». Посмотрев на занимающуюся над крышами зарю, зевнув пару раз, пошла в дом за книжкой и одеялом. Разложила во дворе под своим окошком раскладушку, завернулась в одеяло и раскрыла книжку. Глаза медленно и бессмысленно блуждали по строчкам, мозг отказывался воспринимать содержание.  Где-то рядом тихо и сочувственно вздыхала дрёма. Пролистав без интереса несколько страниц, руки сами закрыли книжку, тяжёлые веки опустились и я задремала. На кухне лилась вода, негромко звякала посуда, свистел чайник — мать собиралась на работу. Сквозь дремоту я услышала, как она сказала: «Я ухожу, а ты поспи еще часок, чего мучиться-то».
      Хлопнула калитка. Я поднялась и с полузакрытыми глазами поплелась на свою постель, плюхнулась и сон тотчас же раскрыл мне свои объятия и не выпускал из них до самого полудня.
      Когда я проснулась, отфильтрованный шторами солнечный свет наполнял собой всю комнату. Я распахнула окно, и на меня хлынул поток разогретого воздуха. Блаженно потянувшись, я поймала за хвост юркую, словно мышка, мысль: сейчас мама уже на обед придёт с работы, а я ещё и не завтракала.
      Ноги сами понесли меня в огород. Руки, раздвинув листья клубники, проворно отыскали несколько  алых душистых, как земляничное мыло, ягод и засунули их в рот. Ах, какие сладкие! Надёргав редиски, нащипав зелени, я побежала делать салатик. Проснувшийся и хорошо выспавшийся мозг бойко отдавал команды всему организму. Мысли понеслись, обгоняя друг друга, побуждая к действию. Откуда ни возьмись явились желания и пробудили интерес к жизни. «Можно будет забежать за подружкой, —  начала я строить планы, — и сходить с ней нарвать одуванчиков по берегу реки, заодно позагорать, а потом сварить варенье из одуванчиков, ароматное, похожее на мёд. А вечером  с моста посмотреть какой будет закат —  рыжий или малиновый, к ветру или к жаре».
      Люблю я закаты. Лучи заходящего солнца, оранжевого, как спелый апельсин, или алого, как созревший помидор, всё вокруг освещают тёплым золотистым светом, отчего деревья, дома и даже лица приобретают рыжеватый оттенок. Птицы, замерев на самых макушках деревьев, провожают утомлённое светило. А когда солнце  скрывается за горизонтом, лишь малиновая лента заката связывает день и ночь, небо и землю.
      Ну а рассветы пусть другие встречают. «Жаворонком» никогда не была и нечего начинать. Против природы не попрёшь!