Корни вечного спасения-Staniloaie

Своё избранние засчёт вочеловечения, которую нам открывает Св.Писание большая тайна. Оно отправляет без возможности рационального истолкования, проблему свободы Господа и ту же предопределённости. Если из вечности Господь взял это решение, есть ли решение собственно говоря? Чтобы принять решение, означает в нашем опыте, есть ли оно решение собственно говоря? Взять решение значит в нашем опыте стоять в момент, в который можешь взять другое решение. Но, если не взять от века это решение, получится что Бог не предвидел падение человека и чтобы не предпринял действия огромной важности вочеловечивания и жертвы, к превращению своего существования. Вопрос куда более сложный к разрешению, таков: падение Адама было свободным актом, если века не существуют, сделанное-готовое, планом по спасению человеков?
Но религиозное мышление, которое движется внутри веры, раздвигая содержание его и сидит внутри от опыта Откровения, живого опыта с Богом,не имеет  опыта женитьбы с тайнами этого Откровения, но констатировать , что Он есть спаситель и видит засчет чего он спасительный. Отношения между собой и Богом будучи уверенностью в основах веры верующего, того, кто овладел опытом Откровения, этот знает, что засчёт мышления не может думать о Боге вдали от этого отношения и вдали от одноразмерностью трансцедентностью или слиянием с имманентностью. Разум , который не имеет опыта Откровения, но есть носим только интересом неэкзистенциональным знания, может поставить Бога или в альтернативу трансцендентности или в имманентную. Она может сказать что только Бог есть неизменный-или только то, что Бог изменяемый. Но человек верующий, который экспериментирует с Богом, как истиннаго Бога, но и как Господь Спаситель, как Господь призванный к спасени человека, не может видеть или считать Бога , как только в парадоксальной ситуации : непеременный и переменяемый , трансцендентный и имманентный. Не можем знать каков настоящий Бог но парадокс выражает основную правду, единственную справедливую о Нём: Господь, но Господь заинтересованный в мире. Правда не есть никакой случай формул односторонних, упрощенные формальной логикой.
Эта большая правда  выражает и догму о вечном решении Бога со взглядом к вочеловечиванию и спасению. Она спасает неизменность Божию, но в то же время она говорит миру и о времени, поднимая его, засчёт свободы, которую он признал в ней, выше неё.
Но эта догма объясняет ещё кое-что: важность света и важность спасения его ради Бога. Мир есть продукт свободы Бога, но не арбитрарный продукт, случайный. Он связан с вечностью Божией, но со связью которую Господь хочет свободной.

Но эта догма ещё что-то выражает: важность мира и важность спасения его для Господа. Мир есть продукт свободы Бога, но не случайный продукт, не артифактовый. Он связан с Божией вечностью, но со связью , которую Господь мыслит свободной.Он не мыслит о Боге, против Его желания. Господь находится  с миром в отношении свободыи всё же вечной мысли и решения. В схеме этой живой антиномии, которой глубины невозможно преодолеть, спрашивает достаточное достоинство свободы и божественной неизменности , как и достоинство и важность мира. В обоих живёт вера и об обеих отдаёт честь теологическое мышление.
Та же вещь должна быть сказана об отношении Бога к спасению людей. Господь свободен перед ним, но всё же неизменен, а оно связано с его вечностью. Спасение открывается, как работа глубоко серъёзная, не только потому что сам Господь ввязался в него , но потому что она формирует занятия и вечный её план. Велчина тайны от века прячется и от ангелов не знаема стоит в богатстве Божией любви перед миром. Ни ангелы не могли представить , что засчёт вочеловечивания и распятия откроется такая любовь к человеку.Показ этого есть в то же время показывание тайн непредставимых мира.  Вочеловечание Сына Божия из любви к человеку, стоит в связи с типом в котором произошло осуществование Его в этом мире. Что хочет свободного от вечности, что-то что совпадает с Его формой жизни. Не противно воли Его святой вочеловечиться , но и не изобретение арбитрарное.Творение не продолжение Троицы и не спасение. Но не носит обязательный характер. Троицы нету нужды в комплектовании или счастье от людей или их спасении, или широты общения. В этом ключе люди должны бы быть схожими с божественными персонамиСоздание реализует засчет внешней соли развитие божественной жизни. Спасение стоит в связи с этой солью. По ходу дела это продукция воли, воли божественной.Но не меннее важно, что в жизни внутренней в Бози есть корень, который их питает. Не просит вечной жизни Бога, но показывает изх как возможности совпадающие с ней. Здесь должны остановиться: происхождение веры и спасения находится в пункте, где встречается индикация духа и решение божественной воли. Это главное правдивое, которое содержит тайну вечного решения со взглядом на неё, тайна которую наш разум разбухший, с мыслями его оцепеневшими, не может выразить, кроме как в комбинации нескольких формул выходящих единолатуральных, которые оказываются стоящими в противоречии.
Псевдо Дионисий Аеропагит выводит творение мираот превосходства собственного в добре, Бога. Хорошее хотят вкусить как можно больше. Но как может быть человек хорошим, как не в обществе, скорее можем сказать, что показательный корень к созданию лежит в троичном общении Бога, которое как раз есть общение желающее обрадовать всю тварь ему, но видя отпадение от него, желает установить засчёт вочеловечания Своего.
Одни русские теологи как Сергей Булгаков и Николай Бердяев, идут в этом направлении до того, чтобы утвердить подобие вечное Сына Божия, или что-то типа преемственности человеческой Сына: Булгаков например настаивает, что я человека, субъект несоздано только его природа-состоящая из рациональной души и тело-созданы. Человеческая природа есть божественное существо, отпущенное в установление божественной Софии-божественной природы- соответствует как как копия всоздании, София несозданная. А носитель Софии тварной я человеческое есть соответствие божественного Слова, носитель Мудрости нетварной. Но будучи несозданной и я человеческое от существа божественнаго, так поскольку он и божественное Слово не имеет качественных различий. Имея в Иисусе место субъекта , я человеческого, божественное слово не сделал событие катастрофическое или соответствующееьприроды человеческой, но одно разумеющееся. Я божественой природы было переделано , засчёт вышнего я божественной природы.Носитель Софии нетварной взял  в веление характера и нетварную Софию
Нас не привлекает  спекуляция этими благодарностями, которые которые потерял поддержку религиозную Откровения по вере. Теория Булгакова, выходит рядом с этим от этой схемы из схемы догмы христианской, перейдя в пантеизм.
Откровение нам говорит что человек создан по образу Божиему, а спасение следует за установлением, чтобы быть телом сына Своего(Ром 8, 29), сына Отца и брата Иисуса Христа. Но св . Писание не включает никакой спекуляции над субстанцией.Этого и хотел от творения Господь. Общение просит, чтобы партнеры имели бы что-то , чтобы тебя приблизило, которое помогло бы воспринимать. Иначе, сила, которая её приближает, не приближает её к Богу., будучи не в состоянии быть любовью Его можем сказать, но радостная любовь между нами, кот. порождает это отличье, елая как говорит Максим Исповедник Господом по благодати. Но если возможно вставить в человека силу любви Божией, нужно иметь засчёт самого творения эту возможность. Как можно принять эту любовь, чтобы ответить на неё перед Богом, кроме как способностью быть субъектом любви?  Объекты не имеют способностями быть субъектами любви, ни животные.. Субъектом любви человек становится только когда принимает в себя любовь Божию, но способность стать субъектом.Это два мы имеем когда видим в чём состоит комфортность Бога с человеком и засчет последующего, что есть Господь, как Модель совершенная человека, засчёт себя сквозь веки.
Любовь имеет опыт его ты с реальностью тебя как реальностью, которая поднимается над миром объектов, как реальность, которая не стоит для того, чтобы мне стоять в собственном направлении, для того быть пожранной в массе тех, которые мне другие. Все отправления и мои возвышения, засчёт которых употребляются или ищется использование в чём-то, не есть радость, ни предмет любви, ни субъект её. Может стать полностью такими такие устремления и возвышения.Любовь есть эта идея из меня которая открывая тебя меня вынимает из одиночества, мне даёт образ дружбы, глубокой   дружбы, чувство, что ты со мной до моей глубины, в самой интимной Но эти переживания я имею, когда трансцендентен. Когда же я имманентен, то нету больше ни любви,ни дружбы. Все имею засчёт тоби ,поскольку я не покорён тобой и думаю только о твоём опыте, о тоби. Стало быть забываю про всё моё. Ничего не хочу что моё, но только того кто смотрит на тоби, только твоего. Я отказался от всех своих убожеств, принимая тебя как задачу и груз мой.  Я живу тобой. Те кто любят они принимают все тскорёженности другого. (Иисус потребляет грехи наша, когда мы поднимаем Его страсти. В любви мы находим высшее счастье в тебе. Любовь высший ответ для другого.Так мы испытываем и любовь наших односеменников: как субъект нагруженный высшим ответом для нас, имея в этом высшее счастье. Всё что имеет персона есть для того, чтобы она была инструментом коммуницирующим любы. Природа как собственость для другого. Труп человека также. Интимная собственность также. Но и в предательстве полном, как раз своего собственного, отношениям я-ты, засчёт любви имеем открытие тоби, как другого, как что-то что наш ограничивает, что-то что уже не под нами, но перед глазами и выше нас в смысле, что нас подвигает с серъёзностью, бесконечной глубины, как что-то о чём мы не можем пересуждать- даже если физически мы бы и могли. И в это время любовь есть сумма этого ответаи полное счастье в служении.
Но способность быть субъектом любви в чём состоит?Когда в человеке нету любви он не во всей полноте субъект, настоящая полнота субъекта в любви. А способность его быть субъектом не манифестируется во всей полностью. Это значит, что не может быть полноценного человека без Бога, без отношений с Ним. Природа человеческая по своему есть я собствеенное в состоянии субнатуральном. Без любвати Бождией ведет к больноиму состоянию.
Но ысё же так раздробленная и неполная, способность быть субъектом любви и затем всё же характером субъекта может состоять и в человеке, который не имеет в себе любви Господней, в человеке падшем. Он чувствует на себе силу взгляда и мнения другого, чувствовать для этого едва субъекта,который не стоит в субординации как любой субъект.Кажется перед этим в референции специальной  выше объектов , в деле ответить на его ожидания.Посколку это субъект есть и он субъект , поскольку способен отвечать и чувствовать . С другого он чувствует что субъект поскольку сам себя чувствует обязанным к ответу, ответить за жизнь его. Всё слышно, что  это сделано для другого. Адвокат другого в нас, что нас заставляет быть ответственным за него, есть сознание Тело наше всё же то, что вмещает в себя любовь и субъектность.Намного больше раз человек борется с этой облигательностью. Таким образом борется засчёт видения другого, пользует это видения , утопая и
Субъект чувствует обязанность отвечать. По-другому он чувствует что на все его действия, все его запросы есть ответы. Он чувствует что вмсё делает для других.Совесть защищает то, что мы должны сделать для других, других. По ходу роста совести, роста чувства ответственности, растёт в нас любовь и субъект. Много человек борется чмс этой ответственностью. Таким образом он он Много работает только для видимости другого, причем переворачивает её, добавляя к нему и обезображивая еёчувством напраслины. Но тщеславие, которое не укрывается никак от делателей любви-объединяя в нитзх оголтелость и заботу о других-есть само по себе свидетельство ответственности человека , его субъектного характера.
Если характерный элемент человека это быть характерным субъектом любви и будучи созданным для этого принять печать божественнаго образа, если спасение не преследует отождествления с Сыном Божиим, делая из него сына, а это соделывает отправлением божественной благодати или Духа сына в нём, тогда божественная модель, которая стоит на базе создания и спасения, божественная модель человека, или небесного Человека, не стоит в чём-то другом, кроме как в характеристике совершенного человека любящего общество.  А это есть Бог поскольку есть Святая Троица. Корень и модель спасения есть таким образом св. Троица. Божественные персоны, таким образом живут в абсолютной относительности друг с другом. Одна даёт всё что имеет своего второй другой, оставаясь в самом совершенном даровании или именно из-за этого СубъектомИначе божественная сущность всё что имеет ксвоё каждой, принадлежит всем трём.


Засчёт создания Отец хочет увеличить количество субъектов, которые бы разделяли радость общения с Ним.Не для собственнаго счастья, потому что общение с другими божественными субъектами не оставляет никакого уменьшения Его счастью. ОН хочет имеить больше детей. Хочет иметь больше субъектов для которых Он бы стал Отцом. Но божественность не уменьшается и не деградируется. Другие субъекты не могут придти ко спасению иначе, кроме как засчёт творения. Субъекты созданные не могут всё же стоять на высоте Отца, чтобы Он радовался взаимно общению. Но что от внешнего творения, поднято засчёт любви на высоту сына, к уровню равному, чтобы можно было установить интимность и понимание. Засчёт творения воодушевляется  только способность принимать любовь. Это спускается после с успехом на человека , возводя его к адекватному рангу с Богом. Любовь божественна, несоздана. Она может одеваться и делаться, засчёт дара, Богом человека. Можем сказать и мы, как Сергей Булгаков, что в человеке есть что-то созданное и не созданнное, но только в человеке который имеет сочувствие к Богу. Любовь будучи божественной, делает человека неумирающим, одевает созданную природу в божественные самооткровения, как говорит Максим Исповедник.
Отец всё даёт своему Сыну и хочет всё дать детям для их счастья. Сын живёт, смотря только на Отца, не желая ничего делать кроме исполнения Его воли и жить для негоИ он хочет больше субъектов, чтобы жили для Него, исполняя Его волю. Таким образом Сын хочет как можно большее количество детей, чтобы стали Его братьями. Он исполняет волю Отца о творении.Но поскольку созданные люди не держатся возвышаться до субъектов божественной любви, падают в состояние упадническое, Сын приходит снова исполнить волю Отца, возобновляя их в ранге сынов. Сыну остаётся исполнить это дело и засчёт творения и засчёт спасения, потому что Он в роли исполнителя воли Отца и Он должен приблизиться в специальном виде, к тем кто собирается Ему соседствовать. На самом деле субъекты человеческие носят в бытности и их ценность, специальным образом тело Сына и отношение Его, слушателей и уважающих Отца.