I. Мало быть Золушкой - дайте ей крёстную!

«У ангелов есть доброта к сироте?
Оставили мне бы хоть каплю!
Была не нужна бы я вовсе родне,
причислили бы… к мизераблю –
так крёстная мне говорит. Мера дней –
часы в услужении. Крёстной видней.
Сейчас вот шитьё Лизе справлю,
чтоб завтра жених был рад ей,
и Анне ковш медный надраю –
слегка потемнел он по краю...
и песню про    бал    сочиню, напою…
Уехали принца ловить на балу
в каком-нибудь злачном местечке
сестрицы с мамашей, а я на полу
горох отделяю от гречки.
За час проползу и слезами полью
мышей, шебаршащих по встречке.
Дадут ли когда отдохнуть мне в раю»?! –
так Золушка ноет у печки.
Среди юных девушек в сельском строю
нежны у сироток сердечки.

Закончена стирка семейных рубах.
В пять фунтов у Золушки щётка в руках.
Движенья ладошек не робки:
летит гарь с котлов, свой предчувствуя крах.
Чугунные ждут сковородки:
до дыр их протрут посерёдке.
А Золушки стонет: «Ещё на дверях
медь драить, я помню упрёки!
Назвав меня худшей из грязных нерях,
надует вновь мачеха щёки.

Для мачехи принц – это завтрашний зять.
Под колер семейной усадьбы
чулки зятю нужно скорее связать,
желательно, за день до свадьбы…
Дерутся мышь с крысой и надо разнять…
Эх, мне бы красавицей    стать   бы,
какой я свою знала милую мать,
чтоб папенька мой… был мне   рад   бы.
Другой и не надо награды…»

Не в море, а в доме, где есть и подвал,
крот слышит девятый грохочущий вал:
«Ей петь колыбельную рано.
У Золушки время аврала,
но это… типичный по дому завал.
Она что-то там убирала –
гудели стекло, щётка, рама.
И, как предвещала ночная сова,
вновь станет весь дом чище храма…».

В тенёчке, где грядки свежи без прорех,
дрожащая тыква вся сжалась в орех –
предчувствий полна самых скверных.
«У Золушки-люмпенки где путь наверх? –
с оглядкой вбегая за веник,
ржут крысы в период забвений. –
А нужно хотя бы сродниться навек
с одной склонной к фокусам феей»!

     (продолжение в http://stihi.ru/2023/04/12/5990)