О, классика! О, жёлтые листы!

О, классика! О, жёлтые листы!
И разве я сказал, что мне в охотку
ей возражать? Да боже упаси!
С того и незачем, бродя по околотку,
мне ОРВИ совать в её посты
на сильно оголённую проводку.

А между тем, лишь разойдётся в швах
учтивости сквозняк, не разумея
краёв, когда на сумрачных шагах
в меня заходят смутные сомненья,
я иногда брожу с ней и слова
беседую в ответ на тёмный спич, но
мне нравится, когда она сама
себя не понимает безразлично.

О, классика! Величественна дурь
твоя! Тебя цитируют сердечно.
Тебе ж раз плюнуть хоть кого надуть, —
предугадать, мол, как оно словечко
там отзовётся, ни тебе, ни ей,
твоей подруге, хоть какой, к примеру,
вчерашней или той, что постройней,
знать не дано. И — принимай на веру.

Нет, не приму, ведь, глядя на драньё
осенних крон, мне некогда беспечно      
и безнадёжно ждать, когда моё
и где, и как откликнется словечко.

Оно уже отозвалось во мне —
и этого достаточно вполне.