Apocripha 20. Есть слово и оно едино

О России

                «Есть слово — и оно едино.
                Россия. Этот звук — свирель...»
               
               
                Константин Бальмонт

1.
Ты под ветром склонялася колосом
одиноко средь сирых полей,
дальним эхо ты вторила  голосу
улетающих вдаль журавлей.

Ты лежала под снежными нАстами
озимыми побегами  ржи,
ты рыдала Алёнами — Настями
от обид непрощённых и лжи.

Ты жалела деревни с подпорками,
покосившийся старый плетень.
В сундуках сарафаны с оборками
находила под праздничный день.

Ты молилась в церквушке заброшенной, 
там, где сняты давно образА.
И горючей  слезою непрошеной
наполнялись святые глаза.

Ты сто раз уезжала в Америку,
по Европе гуляла сто раз.
Но не вытравить русскую метрику,
не порвать материнскую связь.

Ты не куплена, в рабство не продана,
но чураешься новых господ.
Тридевятое лихо уж пройдено,
тридесятое тоже пройдёт.

Ты останешься прежнею Марьею,
несмотря на фасон и прикид.
Разойдётся ненастия марево,
в сени ласточка вновь прилетит.

Всё, что сбудется — век не забудется,
что не сбЫлось — быльём порастёт.
Что б ни сталося,  стерпится -  слюбится.
Этой верой Россия живёт.




2. 
Ох, Россия - держава,
чумовая страна.
Не измерена слава,
неповинна вина.

Мне бы счастья внатруску
(за кордоном вольней?),
да по чуду я - русский,
притороченный к ней.

Приторочен к России,
корневищами врос.
Даже ночью спросите
и отвечу: "Я - росс,

я не негр, не индеец
и мучительно рад,
что слегка европеец,
и чуть-чуть азиат.

Что в крови, словно свечи,
не угасли следы
новгородского вече
и татарской орды.

Как бы ни было горько
и обидно за Русь,
но судьбы ее горькой
соромить не берусь".

И всегда, и доныне
враждовали не раз
в этой тяжкой судьбине
и «навоз», и «алмаз»,

и холоп, и помещик,
храбрый витязь и тать,
покрупней ли, помельче -
разве всех сосчитать?

Нет весеннего броду
средь снегов и дождей,
нет удачи народу
на царей и вождей.

Да и разве в народе
только света сыны?
Нет семьи без урода,
нет без срама страны.

Но неверно и томно,
как слепой из сетей,
вылезает из топей
наш народ - чудодей.

Не герой и не трус я,
не святой, не злодей,
но, по счастию, русский
среди русских людей.


3.
Не хочу о политике
и полстрочки писать,
но, как стрелка - к магнитику,
как в курятник – лиса.

Так и тянет к пророчествам,
так и гнёт – обличать,
покуражиться хочется,
вот какая печаль!

Для России – Россиюшки
нету торных дорог,
только тронется – фигушки:
то затор, то порог.

То худая, то голая,
а плутаться  -  во мглу,
из полона да в полымя,
из нетЕй  в кабалу.

То ли девка распутная,
то ль святая она:
то чуднАя, то чУдная,
Русь  - моя сторона.

Нет печальней по осени,
нет милей по весне,
всех синей её прОсини,
всех белей её снег.

Если страсть – до безумия,
если бой   - до кровИ.
Неусыпны Везувии
и вражды, и любви.

И для Запада  чуждая,
и Востоку чуждА,
наша песня натужная,
как и наша беда.

Коль  загинет Россиюшка
без ветрил и руля –
невозвратно, без силушки
извернётся Земля,

всё былое  скалечится,
перейдут времена.
Потому человечеству
мать – Россия нужна.


******************************

Исходный текст стихотворения Константина Бальмонта


Россия

Есть слово — и оно едино.
Россия. Этот звук — свирель.
В нем воркованье голубино.
Я чую поле, в сердце хмель,
Позвавший птиц к весне апрель.
На иве распустились почки,
Береза слабые листочки
Раскрыла — больше снег не враг,
Трава взошла на каждой кочке,
Заизумрудился овраг.
Тоска ли в сердце медлит злая?
Гони. Свой дух утихомирь.
Вновь с нами ласточка живая,
Заморского отвергшись края,
В родимую влюбилась ширь.
И сердце, ничего не зная,
Вновь знает нежно, как она,
Что луговая и лесная
Зовет к раскрытости весна.
От солнца — ласка властелина,
Весь мир — одно окно лучу.
Светла в предчувствии долина.
О чем томлюсь? Чего хочу?
Всегда родимого взыскую,
Люблю разбег родных полей,
Вхожу в прогалину лесную —
Нет в мире ничего милей.
Ручьи, луга, болота, склоны,
В кустах для зайца уголок.
В пастушью дудку вдунул звоны,
Качнув подснежник, ветерок.
Весенним дождиком омочен,
Весенним солнцем разогрет,
Мой край в покров весны одет,
Нерукотворно беспорочен.
Другого в мире счастья нет.

1923


Безглагольность

Есть в русской природе усталая нежность,
Безмолвная боль затаенной печали,
Безвыходность горя, безгласность, безбрежность,
Холодная высь, уходящие дали.

Приди на рассвете на склон косогора,-
Над зябкой рекою дымится прохлада,
Чернеет громада застывшего бора,
И сердцу так больно, и сердце не радо.

Недвижный камыш. Не трепещет осока.
Глубокая тишь. Безглагольность покоя.
Луга убегают далёко-далёко.
Во всем утомленье — глухое, немое.

Войди на закате, как в свежие волны,
В прохладную глушь деревенского сада,-
Деревья так сумрачно-странно-безмолвны,
И сердцу так грустно, и сердце не радо.

Как будто душа о желанном просила,
И сделали ей незаслуженно больно.
И сердце простило, но сердце застыло,
И плачет, и плачет, и плачет невольно.

1900


*******************************
Константин Дмитриевич Бальмонт (3 [15] июня 1867, деревня Гумнищи, Шуйский уезд, Владимирская губерния, Российская империя — 23 декабря 1942, Нуази-ле-Гран, Франция) — русский поэт-символист, переводчик и эссеист, один из виднейших представителей русской поэзии Серебряного века