56. Нострадамус и Берлиоз

Сложнейший, но одновременно очень простой катрен Нострадамуса
о весьма резонансном разрушении-гибели.

Катрен 37, центурия 6

"Старая работа (красиво) завершена,
Оболочка/емкость (или крыша) грохнется, злая гибель покарает (разрушение) великого,
Мы будем обвинять невиновного в смерти,
Виновный скрыт, в туманной роще".

Первая строчка не вызывает вопросов. Очевидно, что речь идет о древнем пророчестве, которое исполнилось.
Во второй строчке начинаются проблемы. Для начала вспомним, что этот катрен почти единогласно упоминается в связи с гибелью Кеннеди. Что логично. Обвинен невиновный. Разрушение постигло с крыши. Но предлагаю пока полностью забыть про Дж.Кеннеди.

Вопрос в следующем. Слово "toict" можно перевести как крыша и как оболочка/емкость. Второе, как правило, сразу же отбрасывается.

****

Так как мы пытаемся разобраться в диалоге Мишеля Нострадамуса и Михаила Булгакова применительно к событию на Патриарших давайте обратимся к Воланду за подсказкой.

Что же применять? Емкость/оболочку или "Падение с крыши".
Троллинг Нострадамуса Воландом будем считать бесплатным бонусом.

"Какая-то  нелепая  постановка  вопроса..."  —   помыслил   Берлиоз  и возразил:

     —  Ну, здесь  уж  есть преувеличение.  Сегодняшний вечер мне  известен более  или менее  точно.  Само  собой разумеется, что, если на  Бронной  мне свалится на голову кирпич...

     — КИРПИЧ НИ С ТОГО НИ С СЕГО, — внушительно перебил неизвестный, — никому  и никогда НА ГОЛОВУ НЕ СВАЛИТСЯ. В частности же, уверяю  вас, вам он ни в коем случае не угрожает. Вы умрете другой смертью.

     — Может быть, вы  знаете,  какой именно? —  с совершенно естественной иронией  осведомился Берлиоз,  вовлекаясь в  какой-то действительно  нелепый разговор, — и скажете мне?

     — Охотно,  — отозвался незнакомец.  Он  смерил Берлиоза взглядом, как будто собирался сшить  ему  костюм,  сквозь зубы пробормотал  что-то  вроде: "Раз,  два... Меркурий  во втором доме... луна ушла... шесть — несчастье... вечер — семь..." — и громко и радостно объявил: — Вам отрежут голову!

     Бездомный дико и  злобно вытаращил  глаза на развязного неизвестного, а Берлиоз спросил, криво усмехнувшись:

     — А кто именно? Враги? Интервенты?

     — Нет, — ответил собеседник, — русская женщина, комсомолка.

     — Гм... — промычал раздраженный шуточкой неизвестного Берлиоз, — ну, это, извините, маловероятно.

     — Прошу и меня извинить, — ответил иностранец, — но это так. Да, мне хотелось бы спросить вас, что вы будете делать  сегодня вечером, если это не секрет?

     —  Секрета нет.  Сейчас я зайду к себе на  Садовую, а потом  в  десять часов  вечера   в  МАССОЛИТе  состоится   заседание,   и   я  буду   на  нем председательствовать.

     — Нет, этого быть никак не может, — твердо возразил иностранец.

     — Это почему?

     —  Потому,  — ответил  иностранец  и прищуренными  глазами поглядел в небо, где, предчувствуя вечернюю прохладу, бесшумно чертили черные птицы, — что Аннушка  уже  купила подсолнечное масло, и  не  только  купила, но  даже разлила. Так что заседание не состоится".

****

Так что же за емкость там разбилась? Смотрим главу "Погоня".

"Однако неожиданно возле него  столкнулись две женщины, и  одна из  них, востроносая  и простоволосая, закричала над самым ухом поэта другой  женщине так:

     — Аннушка, наша Аннушка! С садовой! Это ее работа! Взяла она в бакалее подсолнечного  масла,  да   ЛИТРОВКУ-то   о  вертушку  и  РАЗБЕЙ!  Всю  юбку изгадила...  Уж  она  ругалась,  ругалась!  А  он-то,  бедный,  стало  быть, поскользнулся да и поехал на рельсы...".

Итак, Аннушка со своей банкой отомстила за себя литераторам.

Иван Бездомный, конечно же, вернулся в парк. Следуя совету Нострадамуса. Но бесполезно, членов нехорошей шайки догнать не удалось.

****

И если кому-то интересно. Смысл катрена заключен в следующем рассуждении Ивана из главы "Погоня".

"Из  всего  выкрикнутого женщиной в расстроенный мозг  Ивана  николевича вцепилось одно слово: "Аннушка"...

     —  Аннушка...  Аннушка?.. —  забормотал  поэт, тревожно  озирась,  — позвольте, позвольте...

     К слову  "Аннушка"  привязались  слова  "подсолнечное  масло", а  затем почему-то "Понтий Пилат". Пилата поэт отринул и стал вязать цепочку, начиная со слова "Аннушка". И цепочка эта связалась очень  быстро и тотчас привела к сумасшедшему профессору.

     Виноват! Да ведь он же  сказал, что  заседание не состоится, потому что Аннушка  разлила масло.  И, будьте любезны, оно не состоится! Этого мало: он прямо сказал, что Берлиозу отрежет голову женщина?! Да, да, да! Ведь вожатая была женщина?! Что же это такое? А?

     Не оставалось  даже зерна сомнения в том,  что таинственный консультант точно  знал  заранее  всю картину ужасной  смерти Берлиоза.  Тут  две  мысли пронизали мозг поэта. Первая: "Он отнюдь не сумасшедший! Все это глупости!", и вторая: "Уж не подстроил ли он это сам?!"

Так вот виноват не Воланд, и не Нострадамус, который предсказал гибель Берлиоза. И не Достоевский, который в точности предсказал Ницше с его сверхчеловеком и замученной лошадкой. И бесов, и великого инквизитора и моральную гибель народа.

Виноваты сами герои дарвиновской премии.