Про дураков и чудеса

У неба апрельского нынче пилотный перформанс:
Найди восемь звёзд, собери себе свой зодиак.
У Самого Синего Моря в предчувствии шторма
Сидит на поваленном дереве старый рыбак.
Он сбросил свои сапоги из просоленной кожи
И к морю сегодня пришёл без сетей и босой.
Грядущая буря совсем старика не тревожит,
Хотя горизонт и набряк штормовой полосой.
Все бури проходят - и старому это известно,
И то, что порой будоражит горячую кровь,
Потом, по прошествии, вспомнить, смеясь, интересно,
Вот только, конечно, всё это совсем не любовь.
Любовь - это море. Огромная бездна без края,
Волной терпеливо обточенный старый валун.
Любовь - это то, что следы на песке лишь стирает,
В душе высекая дорожку из знаков и рун.
Солёные ливни ложатся на волны, как в пашню:
У ангелов моря всегда на повестке страда.
В сегодняшний день перелить всё из бездны вчерашней -
Попробуй набраться терпения и не страдать!
Но то их работа, святое небесное бремя.
И вот они с неба льют воду, дырявя ковши,
Пока здесь, внизу, не закончится грешное время
Большой оплывающей воском вселенской души.
Старик расправляет поля терракотовой шляпы
И щурит глаза, покидая поваленный ствол.
По кромке песчаной бочком пробираются крабы:
Похоже, что самое время творить волшебство.
Сто два миллиарда проблем распаляют планету,
Закат опускает край солнца в горячую хну.
Его узловатые пальцы сжимают монету,
Которую он каждый вечер бросает в волну.
Монета, качаясь, ко дну опускается рыбкой,
Сверкнув серебристыми рёбрами, как плавником.
Лицо рыбака озаряется хитрой улыбкой,
И он выбирает, кому нынче быть дураком.
Ведь чудо - так принято думать - изжиток из сказки,
Истории, полной и чуши, и всяческих врак.
В мир чуда и магии может вступать без опаски
Лишь только прожженный слепой стопроцентный дурак.
У Самого Синего Моря иные законы,
Оно умещает легко и изящно в строке
Жар-птицу, ушастого эльфа, кисельные склоны, 
И пряничный домик, и пенку в молочной реке.
Кому не слабо починить сапоги-скороходы,
Заштопать магической нитью ковер-самолет,
Построить домишко за старой трубой дымохода
И прясть золотую кудель день и ночь напролёт?
"Нашли дураков!" - говорим чудесам возмущённо,
И смотрим опять в документы, в экраны и в пол,
Пока дураки собирают волшбу упоенно -
Нашли дураков-то! Точнее, старик их нашёл.
Особенность есть у рыбацкой волшебной монеты:
Когда, опускаясь, она вдруг встаёт на ребро,
На нашей уставшей, не верящей в сказки планете
Что б зло ни творило - во всём побеждает добро.
Но это для тех, кто готов к чудесам. Остальные
Лелеют, качают под сердцем неверия мрак.
Старик отрешенно глядит на тревоги земные:
Вот так и не скажешь, кто тут в самом деле дурак.
Но чаще монета, ложится, конечно, на аверс:
Вот тут начинаются все перекрестья дорог.
Не могут никак чудеса обходиться без каверз -
Без славной дороги не так интересен итог.
А если вдруг реверс - деревьев расходятся кроны
И прямо из неба, раздвинув крылом облака,
Спускаются на побережье большие драконы.
Но ты не дурак, потому и не видел пока.
Волна поднимается выше, песок загребает,
Старик в ней недвижно стоит, по колено в воде.
Монета летит по дуге, целый шар огибая,
А мы остаёмся в своих никогда и нигде.
Нам верится в тихие добрые сказки все реже,
Хотя и могли бы чудес взять у неба взаймы.
И старый рыбак охраняет своё побережье
Как раз от таких идиотов, которые мы.