Осколки

Бриться, стелиться,
Еще чего надо?
Не есть три дня,
Но пить до упаду.

Злиться на жизнь
Злиться на маму,
Злиться на то,
Что сыплешь на рану
Соль. Специи,
Дикий тимьян.
Я не пил три года,
Но будто бы пьян.

Зеркало. Бьется…
Осколки, тревога.
Сердце щемИт,
Толстые ноги
Снятся ночами.
Не сны, а явь.
Жизнь потерялась.
Ночь. Вплавь.
Черное море.
Заплыл далеко.
Лечу самолетом.
Замерз. Тепло.

Чайник кипит,
У моря погода.
Ждем. Вместе,
Были полгода
Вместе. Тоже.
Смех. Слезы.
Узоры вен.
Узоры кожи.

Ножницы. Резать.
Меня. Зачем?
Хрип. Искоса
Смотришь. Тлен.

Буря покрыла.
Меня. С головой.
Тяжело.
Жить.
Мне.
Порой. 

***

Если бы я не написал этих строк, то я бы сошел с ума.
Это стихотворение было написано, когда мной овладела паническая атака.
Я ехал в автобусе и вдруг мое внимание привлекла стрелка, которая отображалась на навигаторе не привычным оранжевым цветом, а серым. Я видел такое впервые, и мне подумалось, что я умер. Раз стрелка навигатора серая (а в тот момент я идентифицировал себя со стрелкой), то я тоже серый. А где человек сереет? Правильно. Только в могиле.
Мной овладела ужасная тревога, навигатор показал, что я больше не живу... Я превратился в серый труп. Знаете, ужас смерти схватил меня за горло и не отпускал. Уже дома я пытался выразить произошедшее в связном тексте, но слова не клеились, я разбился, превратился в маленькие осколки зеркала, полностью лишился себя самого. Распадаясь, мое "Я" исказилось до неузнаваемости, во всех мелких кусочках отражение было деформировано, и я не мог заново собрать себя, не мог связано выразить этот первозданный ужас. Да, это был именно ужас, некий беспредметный angst, раскалывающий меня на тысячи частиц. Эти частицы было невозможно собрать, поэтому я предпринял попытку сделать это в поэзии. Так и появился этот стих.