Католичество и современная культура 0 staniloaie

КАТОЛИЧЕСТВО И СОВРЕМЕННАЯ КУЛЬТУРА
Отношение человека или общности, которые исповедуют известную религию, к культуре в общем или к активности человеческого духа в разных областях жизни и к продуктам этой активности, вместе с фактом, что оно определено соответствующей религией носит самую большую степень важности для судьбы религии или исповедания. Самые категоричные формы этого отношения есть: а) познание автономии непосвященной культуры, индивид или коллективность религиозная ищут на каждой ступени эволюции культурной, с тем, чтобы насадить в каждой из них религиозный дух б) отказ от культуры, которая развивается по собственным законам и требует от религиозной общности вывести из своей религии систему детализированную по неизменным принципам, которые нормируются в образе, где никогда не превосходит непосвященная культура. Первое отношение может отражаться «дружбой» между культурой и религией, поддерживая их как две автономные реальности, последнее может привести к поглощению культуры религией, но реакция не замедлит появиться, вначале спорадически и более скромно, затем генерально и более дерзновенно, привлекая часто неудовольствия и мешая этой религии.
Католичество имеет выраженные тенденции к последнему отношению. Оно всегда оказывалось в конфликте со временем, должно было часто реформироваться , но все же только силой и только поверхностно. Во время после войны с большими изменениями в жизни людей разыгралось в лоне католичества давление с двумя ветрами: а). официальное и традиционное, которое хотело остаться на культурных ценностях до сего дня, во свете которых утверждаются или низвергаются новые тенденции времени во имя католичества. б).течение поддерживаемое молодёжью, которое просит Церковь не оставаться на том культурном уровне на котором она есть, потому что он не выведен из духа католицизма, и представляет прошлый момент из истории человечества: оно все время утверждает новые тенденции и уложения, которые оказываются преобладающими. Не существует, говорят представители этого католического веяния собственной католической культуры, которая отгородила бы католичество в гетто, перед оставшимся миром. Доктор Роберт Гроше, духовник студентов из Кёльна, вместе с другими, исповедовал, что не существует идеала католического в обучении по программе собственной установленной в деталях. Католик требует  проникновения этого мотива в мир непросвящённый, чтобы работать в нём как новый человек в паулинском понимании. Если ,наоборот, ожестеет в собственно культуре католицизма, водружая её вокруг себя создаст из него новое гетто.
Дальше, про лоно католицизма, будут видны  вызванные проблемы, в подробностях, в отчете о культуре времени
1Католичество и социально-экономическая культура
Наше время с экономической точки зрения характеризуется засчёт напряжённости между работой и  капиталом  и засчёт невозможности системы капиталистической воспроизведения и распределения благ по требованиям и запросам большинства людей. Первый феномен привёл к кризису гармоничных и тихих отношений различных слоёв общества, относя то, что рабочее к социализму и с этим к отстранению от Церкви, а второй к острому экономическому кризису. Но и социальный кризис и экономический состоят в тесной связи, будучи аспектами одного и того же кризиса.
Церковь римско-восточная, которая притворяется, что имеет систему принципов в которой практически для всех проблем есть решения, как и всегда, и сейчас, предлагает своё решение.
Она не может только поблагодарить проповедью евангельской, ожидая что и это произведёт эффект несиловой  в социальном порядке, но вступить с предложениями точными и угрожающими для удаления упомянутого кризиса. Приходит даже если ей не удается преуспеть быть услышанной. И потому как её обвиняют в том, что она привносит формулы старые и таким образом неприменимые, она старается сделать решения как нечто новое, модифицированными под влияние времени, тогда как модификация состоит часто только в словах или в неважных подробностях или в другие разы представляя совсем утопическое решение.
И теперь дадим слово католическим экономистам
Церковь, которая провозглашает это, не держит себя слепой перед формами экономическими и социальными  средних веков, как ей возражают  «Церковь или Христос на века», только тогда могут установиться как принцип человеческого общества, если она пересечена пониманием чистокровно католическим перед относительным в абсолютном в том, что требует время в продолжающемся прогрессе христианства. Церковь только тогда может проникнуть и сопровождать курс человеческого развития, если время есть часть составляющая её бытиё, «время» не в понимании внешнем, натурально-научном, но во внутренне теологическом.» Трагизм практически неизбежный для отношения социально христианского, более того католиков, состоит в подъятии относительного в ранг абсолютного, что будет добиваться указанная социальная форма как обязательного всегда с церковной точки зрения.
Такая эластичность Церкви без экономической базы, которая признает в значительной мере законы имманентности, оправдывается легко теорией о природе и сверхприроде . Христианство, как сверхприрода, не приостанавливает природу, или собственные имманентные законы,   экономической жизни,  но ориентируется по ним .
Из того, что было сказано до этого может показаться, что западная Церковь преследует такую индифферентность или радость от капитализма или  социализма или любой экономической системы, когда дух её просит. На самом деле, всё же она фиксирует сколько-то принципов, которые считает несвязанными, с которыми может согласиться, одна или другая система, когда время их выкладывает,. Она держит три принципа природы , сопоставимые с христианством , выведенные из духа экономической активности. 
Первый это объект экономики, который по своему существу требует иметь качество и цель соответствовать потребностям людей. Бесконечное производство благ, которое рассчитано только на зарабатывание денег ненатурально и ведёт к кризисам. Отсюда следует, что основная фигура в экономике- потребитель и католицизм предлагает для экономики, как нужно ориентироваться по принципам потребления. (ориентирующаяся на потребителя экономика) . Как эффективное средство для реализации этой цели решительная организация по вытянутой лестнице общества потребления, так что вся коммерция, которая посредствует между продавцом и покупателем потихоньку исчезает. Эти общества будут иметь две миссии к исполнению: первая одна обучающая, делая каждого обуздывающим свои желания, ставящим их в зависимость от общего порядка с господством и требованиями, вторая использование прошения перед благопроизводящей экономикой, так, чтобы работа людей, которые работают в экономике не тратилась на мелочи , но чтобы была растрачиваема на создание настоящих ценностей. Организация надобностей даст экономике форму ориентированную к потреблению.
Второй принцип относится к субъекту экономики, который имеет посаженную в свою сущность, претензию к материальным вещам, как источникам своего обслуживания: этот принцип требует, чтобы человек в качестве личности духовно-моральной, имел бы возможность быть хозяином этих благ, потребляемых в этом мире, над собственностью . Стойкость в этом принципе ставит католичество в негативную перед социализмом позу. В «единении религиозных немецких социалистов» под управлением Меннике и Тиллиха, сформировалась, что справедливо, и группа социалистов католиков, но дело их не утверждено в католичестве.
 В конце третий принцип, который хотело бы относительное католичество , тот который относится к органическому коллективизму: вся экономическая активность должна иметь в виду «материальное благосостояние нации». Этот принцип особенно был развит Гейнрихом Пейшем в Учебнике по Национальной экономике. Он не означает равенства в собственности и доходах, но требует, чтобы отличия в обществе не заходили так далеко, чтобы одна часть была богатой, а другая очень бедной. К благосостоянию народному прилежит длительная забота, чтобы как народ, который постоянно увеличивается имел постоянно средства к удовлетворению потребностей всё растущих, в соответствии с запросами прогрессивной культуры. (Пеш- труд том 2-317) .
Если второй принцип смотрит на критическое отношение католиков к социализму, то первый и третий видят то же отношение к современному капитализму: критика этого капитализма всё же не идёт дальше, чем стремиться к радикальному изменению сегодняшнего общества. Критика направлена против одного точного смысла капитализма: против одной экономии в которой имеется в размере самом значительном капитал и в которой доминируют интересы капитала, которая вместо того, чтобы последовать необходимостям потребителей и благам нации , не имела другой цели, кроме как продвигать к бесконечности капитал или способы продукции, против системы экономической эгоистической. 
Против такого капитализма, который коррумпирует экономику католицизма, я видел общества потребления предусмотренные как средства против.
В 1928 проф. Дессауер депутат германского центра изложил на конгрессе такую часть, называемую "кооперативной", которая совпадает полностью с Х. Пеш. Эта система должна была бы провести посредничество между капиталистическим индивидуализмом и социализмом, быть солидаризмом как было предусмотрено у Гейнриха Пейша, в том , что он назвал «Социальная система работы» (Социалес Арбайтсистем)
Фундаментальная идея этой системы была встретить предпринимателя, капиталиста и рабочего, потребителя и государство (органический коллектив) в соработничество пересечённое сознанием ответственности, держа каждый из этих факторов в виду насчёт требований остальных и не стремится каждый в соработничество с другим как в капитализме, социализме, протекционизме государства или в другой системе. Система Дессауера была встречена радостно многими католическими кругами.
Среди  форм кооперации между капиталом и работой одни предпочитают  те, которые могут реализоваться среди занятий и атрибутов синдекатов рабочих в смысле, что они больше не будут влиять на условия зарплаты и  труда, но прилагать усилия  к сбору капитала, по своему измышлению, чтобы получить возможность управлять предприятием, чтобы не удерживать монопольно акции директив и хозяйств, по слову экономической жизни, только хозяева средств производства, только капитал . 
Большинство же предпочитают те формы кооперации, которые объединяют в одну ассоциацию всех, кто принимает участие в предприятии после предшествующей гармонизации интересов (асоциаций предпринимательства). В этом смысле рабочие не будут смотреть на дело только как на силу , но как на ассоциацию, вместе заинтересованные в предприятие. Размер и направление продукции не будут зависеть от тех кто имеет средства продукции, но от всех активных факторов, имея в виду и факт, что перед лицом ассоциации предпринимателей, будут стоять ассоциации потребления  .
В основном кооперативное движение имеет негативную тенденцию к удалению того, что есть самое основное , но и самое мерзкое в капитализме: монополия в экономической жизни, но позитивную к тому от чего отказывались в эру капитализма: право всех кто работает жить. Но сейчас это только идеалы. Сегодня, когда люди ещё стоят под силой капитализма, католичество должно выражать благодарность теориями, а в лучшем случае и активностью Самаритянину. 
Любую поддержку ему дают и части католические из различных стран, которые стараются повлиять в смысле принципов католических на законы с оглядкой на условия труда и зарплаты, кредитов и интереса и т.д.
Для контрбаланса социалистических синдикатов, но и для поддержки рабочих классов , всё же в католическом духе, католичество старается организовать католические синдикаты по разным профессиям. Такие синдикаты существовали во всех странах среди католиков . 
Эти синдикаты, вместе с другими разными конфессиями пытались с 1908 составлять интернациональную конфедерацию. Бои, которые начались в конце в синдикатах германских, должны ли они быть чисто католическими  (интегральными) или могут быть межконфессиональными, затем мировая война, затормозили формирование этой конфедерации до июня 1920 в Гаге. Она называется международной конфедерацией христианских синдикатов , насчитывающей примерно 3 млн. членов из 12 государств западной Европы. Синдикаты каждой страны представляют одну Федерацию, где нету исключительных обстоятельств, которые просят две Федерации (например в Чехословакии, где существуют одна чешская и одна немецкая, или в Голландии, где есть одна католическая и одна протестанская).
Основа, на которой стоит эта конфедерация сформулирована в статье 2 из рукописи: «Конфидерация принимает как базу христианские принципы». Она поэтому утверждает, что экономическая и социальная жизнь включает соработничество всех детей одной нации. Но она отклоняет насилие и классовую борьбу, как со стороны хозяев, так и рабочих. Конфидерация считает, что порядок социальный и актуальная экономика есть в противопоставлении, в существенных пунктах с христианским духом. Она стремится реализовать глубокую модификацию общества, в соответствии с этими принципами, следуя путем эволюции органической и легальной. Конфидерация имеет прежде всего, как цель, появление интересов рабочих и нанимателей с точки зрения экономических интересов, социальных и публичного порядка, засчёт основного сотрудничества
Формулировка очень расплывчатая. Поэтому международное бюро Конфидераций поставив вопрос на повестку дня конгресса из Инсбрука, проведённого в июне 1922, на котором  специфицировало, что КИСХ отклонило экономический либерализм, и социализм и коммунизм.
Она признаёт право собственности и постановляет, что труд это не товар над которым ты торгуешь и условия его должны уважать мораль и господство человеческой личности, позволяя рабочим исполнять обязанности перед Богом, фамилией, обществом и развивать свою персональную ценность. Социальная организация экономической жизни обязывает к искренней коллаборации различных категорий личностей, которые соработничают в продукции. Эта коллаборация должна проходить по пути синдикацких организаций, формируя организации кооперативов на базе соотношения.
Слово этих синдикатов часто делалось слышимо и часто слышимо, также в разных государствах, где имели существование, как и в международном бюро работы в Женеве.             
 Со всем тем католические круги не удовлетворены за то, что им удалось реализовать перед стопами рабочих. Депутат немецкого центра Иосиф Йоос (представитель рабочих) пишет в конце социалистически-католического конгресса рабочих из Антверпена: «Международная проблема кроется в удалении от Церкви и от христианства масс рабочих индустрии , процесс, который протекает перед нашими глазами. Он в основном один и тот же во всех государствах.Только форма и скорость иная» Или : «Реальность, грозная реальность , которая так играет в ситуациях в каждой стране, что основная часть индустриальных рабочих католиков потеряна и стоит вне католической жизни.  (газета Германия , номер 308 июль 1924).
В конгрессе  в Антверпене определили, что рабочие организации до сего дня недостаточное средство, чтобы сохранять рабочих в католицизме и нужно найти другие способы. Церковь полагает себя энергично на реформацию экономической жизни в смысле более важного участия рабочих в ведении предприятий. Индивидуальное пастырство в смысле ведения приходов имеет широкое пространство активности. В Германии и Швеции существует множество обществ рабочих
католиков и всё же приходы, потому что погружены в спящую традиционность видят большую невозможность в приближении к людям и в пробуждении к другой жизни. Без этого индивидуального пастырства индивидуальные организации становятся нагрузкой для членов и бесполезным формированием. Сегодня общий глас «Мы организуемся на смерть. И просит перегруппировку запущенного индивидуала в сообществе фамилии и прихода . И просят католиков стоящих более высоко излечиться и приблизиться к единоверцам с большей любовью.
Ещё более ценно просит вложить в сознание сообществ , которые  вместе и делают людей братьями , не только тех, кто одной профессии и не только по одному и тому же экономическому вопросу или другой природе, но всех кто одной веры , общую концепцию о мире.  Просит всех католиков, без отличая по социальному классу и профессии, чувствовать себя духовной семьей и жить по-братски.
Но и это остаётся на уровне благочестивых решений. Более решительные круги просят замедлить с призывом к любви, с канонизацией реформ, которые зависят от трансформации душ и перейти к более определённым вещам: Церковь оставляет принципы социал-католические и останавливается, а прибыль, которая даёт доходы тем, кто не работал и оставляет в голодном режиме тех, кто работал всю жизнь и перестаёт считать частную собственность неприкосновенным правом. Эти имеют тенденцию к обзору права собственности, встречать в совместном решении с социалистами и им получать опять любовь Церкви. Перед концепцией предыдущей о собственности , как о благе над которым я имею полное и эксклюзивное господство, эти говорят, что собственность частная имеет преимущество и теряет его, когда не исполняет свои функции в общественной жизни». Обсервирующие аргументируют так: Господь настоящий хозяин всех благ. По натуральному праву первичному все вещи  предназначены для всех людей в мире, чтобы все могли жить в достатке. По натуральному праву вторичному частная собственность важна и соблюдается Богом по мотивам порядка, которые высказал Аристотель или Фома Аквинский. Отсюда следует, что собственник только администратор Господень. Как такое он имел на самом деле позитивное право на благо в чём состоит его имение, но не забывая при этом натуральное первичное право, которое имеют все над всеми вещами. Задолженность, которая следует для него перед общественностью, отягощает не только правом не только моральным добро, которым он владеет. Если собственник удерживает своих ближних от неприятностей, засчёт этого он исполняет не только одну заповедь любви, но и закона. Когда продукция не вдохновлена правом собственности, когда рабочий со всеми своими стараниями не может построить общежитие, во время, когда другие живут от вечеринки к вечеринки коротко «когда ничего больше не обосновывает собственность, ничего больше не исполняет цель натуральную и право существовать: тогда вступает право натуральное первичное в силу , и это право общества, чтобы засчёт закона  так регулировать право собственности и употребления, чтобы оно была снова предано его первоначальной цели.
Вопрос ещё на обсуждении и есть преждевременно полагать, что католическая Церковь отвергнув вековую позицию, утвердит или нет новую позицию. Это зависит  от  эволюции экономической жизни, насколько бы непреложно не провозглашала бы католическая церковь принципы, которые были до сих пор.
2. Католицизм и философское движение.
Схожие заботы, как и в связи с жизнью социально-экономической, возникают перед католичеством в связи с современной философией. И здесь дискуссии перетекают в поток оффициальный, доминирующий, который хочет оставаться при традиционных решениях, при схоластической философии по норме, которая либо принимает, либо отклоняет современные позиции философии и входит в поток, представляемый молодёжью, который требует больше эластичности и больше понятия для ритма времени.
Желание официальных кругов остаться в схоластической философии, настолько сильно, что произвело перерождение схоластиков. Понятно, что приверженцы этого, настаивают , что нет разговора о рабском переиздании схоластической философии, в частности фомистской, но о новосхоластике, о ново- фомизме, которое будет переработкой в духе времени основных тезисов схоластики. Теми же приверженцами, что возрождение схоластики было вызвано ориентацией современного философского духа и что проблемы и решения её покрываются практически полностью проблемами и решениями современной философии.
И некоторые из них имеют задачу столкнуть тезисы схоластической философии с тезисами современной  философии и доказать их близость, а где невозможно господство схоластической точки зрения. Терминология адоптированная временем и ловкая к тому, чтобы укладывать схоластические проблемы в форме, в которой они были уложены в наше время, безразличие к государствам и аргументы формальных тем, или несеръезных подробностей, или облечение схоластических идей в нечто серъёзное, факт который наблюдают в немецком богословии, даёт иногда почувствовать, что присутствуем на приближении католичества к философской мысли. Будет видно, насколько на самом деле соответствует реальности такое утверждение.
Новосхоластическое движение  было развёрнуто папой Лео 13, который в своей энциклике «Вечный отец» из 1879 года, указал Фому Аквинского начальником всех наук и покровителем всех кто занимается ими и запустил занятия им во всех духовных школах .   До сего времени тщательные исследования   школы Баумкера, Денифра, Ерля, Гилсона, Марешалля приблизили к пониманию и интересу нашему схоластику, считавшуюся раньше недостойной внимания. Под влиянием этих учений сегодня видна позитивная важность, которую они сыграли как для Лютера и Реформации, так и для Лейбниц до германского идеализма.
Новый папа Пий 11 бывший префект Амбросины, затем Ватикана, знаток схоластики, хотя занимался большую часть широтой палеографии, чем её идеями, очень много внёс в интенсификацию неосхоластических идей. Так, в 1923, отмечая 600 летия со дня канонизации Фомы Аквинского, он адресовал католическому миру «Перейти к Фомитству» в новой энциклике о великом схоласте в «Царских изучениях» (Деяния Апостольские 15, 1923, 309-326). «Мы верим, говорит папа в этой энциклике, что Фому нужно называть не только учителем ангелов (Доктор Ангеликус), но и всегдашним и универсальный педагогом Церкви». Ему придлежит уникальная роль по причине его здоровой доктрины.

В движении экстра-католическом философском больше всего сегодня занимаются кантизмом и феноменологией. Кантизм как корень целого философского осмысления последующего, феноменология как направление самое новое и самое представительное для сегодняшнего времени, будучи прямо противоположной кантиантству. Проблема Канта была рассмотрена в связи со 100 летием от его смерти (1924). Интерпретации кантовской системы мысли, при этой оказии были удивительно разнообразны. Самые различные философские школы требовали, чтобы остаться в основных кадрах идей маэстро,  заявляя засчёт речи и письма своих представителей.   
Именно, засчёт этого мотива Николай фон Хартманн оказывается в своём удивительном исследовании «Моления в идеале и реальности» перед выводом, что кантовская система была для него только гипотетическим синтезом проблемы, и её решений, как он может примирить контрасты мира, что роль этой системы была не в том, чтобы распутать философские проблемы, а чтобы их увеличить. Поэтому в основном проблемы Канта не могут выдержать основательной критики.  Так низлагается теза, что всё что есть объективного, имеет в себе корень из субъекта , про субъективизм времени, пространства и т.д. Почему не могут они быть формами вещей в себе и не только формами интуиции? Произвольно произнесём, что то, что «в себе» совпадает с тем, что непознаваемо.   
Для Николая фон Хартманна фундаментальная идея кантовской системы это двойственность субъекта или то , что в человеке есть трансцедентальное я, для которого вещи есть простые выступления, созданные засчёт собственных категорий и эмпирическое я , которого вещи кажутся реальными и неотделимыми от него. Кант смешал эти два субъекта. Но засчёт этого, он не сделал ничего, кроме как выделил функцию, которая смогла бы свести к единству внешний мир с сознанием.  Он, выделил, таким образом, априори  тезу, которая была темой всех философских измышлений, в соответствии с которой условия мышления и выражения одной вещи, есть и условия для способа её существования, чтобы и субъект познания и познаваемый объект, не могли бы быть совсем гетерогенны , чтобы состоялось возможное познание, но не держалось бы мысли о том, что для возможности познания субъект и объект стали бы идентифицированы. Если признать последнюю фундаментальную идею, оставляя простое соответствие между языком мышления и языком существования, отстоя от реализма, который выводит язык мышления из языка существования, отстоя от идеализма, который принимает обратную тезу. 
Йезуит Прзивара , который  приоткрывает эти идеи Николая фон Хартманна, констатирует с радостью, что они соответствуют критике сделанной им самим, за несколько месяцев до системы Канта  и заключает радостно : система Канта носит в духе или как априори преодоление тезы христианскую философию. Это результат кантовского юбилея.
Если не точно так, то дух критический, который доминирует сегодня над кантовской философией и разница во мнениях насчёт последнего её понимания, сделала то, чтобы по крайней мере не считать её самым опасным врагом католичества. По случаю юбилея оценка католиков поэтому имела настороженные формы. Одни видят в кантианской системе модель, которая стоит очень близко к Фоме Аквинскому , несмотря на  внешнюю сторону . Прзивара видит это соответствие не с Фомой, а с Аристотилем и Платоном, с той точки зрения, что все обесценивают идеи чувственные и личные в угоду «основных идей» «мира». Первые признают только знания «основных свидетельств», а Кант только априори, что в глубине одна и та же вещь, повторное утверждение науки, которая конкретна и индивидуальна.  И Кант, и греческая философия , которая вдохновляла Фому, ведут линию раздела идей эмпирического мира с идеями вечного мира.
Но способ по которому реализуется у Канта эта общая тенденция привносит с собой значительные различия между вечной философией и кантовской. Это подчёркивает Прзивара в памятной статье в троичной перспективе: проблема отношений между я и миром, между свободой и законом, между Богом и человеком.
Проблема между миром и я. Кант оказавшись перед проблемой, которую создали предшественники из факта, что наше сознание , показывается нам, как что-то закрытое в себе в разрыве с объективным миром, но в то же время нас признаёт миром объектов снаружи и независимо от него, принял обратное решение чувственному, настаивая, что мир объектов сидит в объекте познающем и идентифицировал субъект познания с его объектом,  мир с я. Но я это не я историческое, реальное, но образование идеалистическое. Нету разговора об интеллекте, как о энергии психической одной индивидуальной жизни, о сознании эмперическом, но о клавиатуре идей , которые путаются между собой и представляют теоретически тело мира , одного мира, который есть не что иное , как абстрактный комплекс математических формул. Так, как говорит Дж.Симмел (Кант 5, Берлин 1921, стр 78) Кант не субъектизировал мир, но объектизировал я, потому что его я трансцендентное не есть что-то другое, как единство законов формальное, по которому строится мир предметов. Я кантовское, которое даёт закон в порядок моральный и интеллектуальный, это смысл этого мира от которого приобщаются индивидуалы эмпирические , как приобщаются части фразы того смысла, который они вскрывают.В этом Кант оставил, идентифицируя я с миром, оставил и мир и я, без индивидуальности их конкретной. Для античной философии патристики и схоластики идеал знания есть также  сведение мира к комплексу основных знаний .Но холодный этот скелет был для неё только волной перед которой разгоралось огромное множество мира неисчерпаемого, мира который проходит с кровью и жизнью  сквозь этот скелет. Для Канта этот мир просто-напросто непознаваем: что проходит через него сквозь чувства есть только материя в уничижительном смысле слова, последний остаток живой жизни, который затем требует быть переработан в эту серую безжизненную волну, в этот абстрактный скелет, который плавает в себе. Человек осуждён оставаться постоянно вне настоящей жизни, полной жизни, в ткани закона и основных сведений. Что более трагично по Канту, это всё же пропасть между я трансцедентальным , олицетворяемом с миром в этой системе основных идей, и конкретным индивидом, в чём и состоит познание. Кант , объединяя мир с я, должен был сохранить объективность мира внутри субъекта. Для этого нужно перетечь к дублированию  я : познания я конкретного есть не более, чем доступная объективность и делают часть из «бесконечного прогресса» , к познаниям я идеального трансцедентального. Мир объективный не есть идентичен с человеком эмпирическим, но с основным. Но и не только. И для философии античной, патристической, фомистской существо, форма индивида конкретного был основной человек. Но этот основной человек жил в конкретном индивиде, он отделялся позитивно от него. Для Канта невыносим и этот последний остаток уважения к индивидуальному миру. Для него основной человек, субъект трансцендентальный, превосходит любую эмперическую реализацию. Индивидуальный человек, со всем его прогрессом в познании , никогда не достигнет того, что может я идеальное в познании.
Свобода и закон. Философская эволюция до сих пор ставила Канта перед вопросом , как может гармонизироваться моральность объективная  предложенная через  закон морали универсально действительный, с моральностью субъективной , которая полагает основой развитие собственной сущности: как может реализоваться свобода с законом внешним любой силы. Для патристики и схоластики эта гармония  делается засчёт любви. В любви представлено самое совершенное представление о природе человека, но в то же время и единства своего с Богом, источник морального закона. Субъективная мораль  от любви есть излучение закона морального объективного. Люби и тогда делай что хочешь( блаж. Августин в письме к Иоанну трактат 78). Как Кант идентифицировал познание субъекта с его объектом, так идентифицирует и мораль субъективную с моралью объективной, олицетворения я с миром в порядке познания, ему соответствует идентификация свободы, с законом в порядке моральном , также как мир там, продукт я, также и закон, продукт свободы. Мораль- автодетерменированность человека , автономия или автодетерменнированность к исполнению закона универсально действующего.
Но и здесь, это я, которое дает в полной свободе этот закон универсальный не есть я персональное, конкретного человека. Это я не имеет ни свободы, ни роли себе давать закон. Одиннаково остаётся основным человеком. Конкретный индивид опять таки имеет себя приблизить в этом прогрессе бесконечном к этой свободе и моральному принятию. Он раб, который служит, как почва для приложения этих законов универсально доступных. Раб, который не только не имеет свободы выбора и который от почтения к идеальному закону,  не может и не требует быть изменённым, засчёт исполнения, должен чувствовать всю жизнь себя грешником и развращённым. Автономия основного человека куплена ценой конкретного человека. И если мы думаем, что этот основной человек есть только имперсональный комплекс правил, вот как знаменитый свободный этос Канта , есть только обожествление закона, единственного допустимого уложения.
Господь и человек. Решение Канта будучи идентификацией между субъектом познающим и объектом познанным между свободой и моральным законом , он создал к ответу запросов согласно объективной правде и морали объективной , в субъекте двойственном, а именно человека идеального и человека конкретного , совершенного и полностью испорченного. Оригинальное лютеранство , какое сегодня представлено в группе Барс-Горгатьен- Турнисьен характеризуется сегодня двумя учениями: про Господа единственно реального и единственно активного и про человека всего грешнаго и незначимого. Учение об «идентификации» Канта есть ни что иное, как развитие лютеровских сведений о Боге, а о «двойственности» есть развитие лютеровских взглядов о Боге.
В обожествлении основного человека и в не признавании эмпирического, видит Прзивара социальный трагизм, потому что в тирании государства и развращённости человека виден разрыв между человеком основным и конкретным. В мясорубке человека заключённого в себе, несчастного у которого отсутствует всё что могут дать чувства, виноват окружающий трагизм психологической обстановки сегодня. Спасение, которому отдаёт должное человек сегодня, даёт только философия перенниса, с идеей центральной полярности.
Но эта философия оставляет слово феноменологии, как и кантианству . Поэтому мы должны посмотреть что и как рассматривает католицизм в  феноменологии.