Лирический восторг Николая Языкова...

       В 1844 г. Языков пишет стихотворение «Землетрясение», которое, пожалуй, можно назвать программным для его позднего творчества. Поэт вспоминает о страшной катастрофе, постигшей Византию, и сравнивает это трагическое (но не зависящее от человека) событие с духовным кризисом (своеобразным землетресеньем) своего не менее трагического времени – николаевской эпохой.
       В этом стихотворении Языкова использовано известное церковное предание. В Константинополе повсюду шли молебствия – и вдруг один мальчик был поднят на воздух и вскоре опять спущен невредимо на землю. Мальчик рассказал, что он был на небе, слышал ангелов, которые научили его новой молитве. Когда все повторили эту новую молитву, землетрясение стихло.

       Стихотворение Языкова вызвало сильный резонанс. Что же важно для поэта в этом церковном предании? Какова роль настоящего поэта в эпоху «николаевского землетрясенья»? Поэт в этом «шатающемся мире», где все так зыбко и неопределенно, обязан быть тем, кто защищает и утверждает личную правду:

Так ты, поэт, в годину страха
И колебания земли,
Носись душой превыше праха,
И ликам ангельским внемли,
И приноси дрожащим людям
Молитвы с горней вышины,
Да в сердце примем их и будем
Мы нашей верой спасены.

       Лирический восторг, «вдохновенность» как состояние души, поэтический порыв к высокому вообще были свойственны лирике Языкова. Гоголь отмечал это «высшее состояние лиризма, которое чуждо движений страстных и есть твердый взлет в свете разума, верховное торжество духовной трезвости». Именно таков торжественный лиризм этого стихотворения Н. Языкова, «вобравшего в себя и державную мощную архаику, и гармоническую силу пушкинского «Пророка», и уроки «поэзии мысли» Баратынского и любомудров», – пишет В. Сахаров.

       Как и всякий настоящий поэт, Языков хотел создать свой «памятник», «памятник нерукотворный» (вспомним слова А.С. Пушкина). Ему важно было знать, что в его поэзии переживет свое время, что долговечнее не боящихся времени египетских пирамид. Такие «памятники» воздвигли Державин и Пушкин. Языков пошел по этому же пути, но «памятник» создает не себе, не своей поэзии и не поэзии вообще.

       В 1845 г. он пишет «Стихи на объявление памятника историографу Н.М. Карамзину» (стихотворение это было посвящено А.И. Тургеневу). Долгое время это стихотворение Н.М. Языкова отказывались печатать (по цензурным соображениям).

       В своей торжественной оде (редчайший жанр в поэзии 1840-х гг.) Языков воспевает не просто великого историка, создавшего бессмертную «Историю Государства Российского». Для Языкова Карамзин велик прежде всего тем, что в своём труде:

Он будит в нас огонь, прекрасный и высокий,
Огонь чистейший и святой,
Уже недвижный в нас, заглохший в нас глубоко
От жизни блудной и пустой,
Любовь к своей земле...

Поэт подчеркивает: «Великий подвиг свой он совершил со славой!»

        * * * * * * * * * * * * * * *



1 В.А. Жуковский считал «Землетрясение» лучшим стихотворением Языкова.

     Н.В. Гоголь настаивал, чтобы Языков продолжал эту линию в своём творчестве: «...Возьмите картины из Библии или из коренной русской старины, но таким образом, чтобы она пришлась именно к нашему веку, чтобы в ней или упрёк или одобрение ему было...»