38. Ты груба и цинична как черт...

***
 
1               
Ты груба и цинична как черт,
когда куришь свои сигареты —
загорелой, полураздетой —
и кривишь, дым пускаючи, рот.

Ты несешь несусветную чушь,
когда тянешь из горлышка пиво;
ты бесчувственна и строптива;
точно яд — на глазах твоих тушь.

Ты смеешься — и смех твой язвит,
он бесчувственен, скрытен и колок.
А молчанье — суровый гранит —
неприступный и мрачный осколок.

Где попало окурки ты мнешь —
твои жесты приправлены перцем...
Сбросив ноги с дивана, встаешь
со словами: «Давай полотенце».

В ванной шторм доброй сотни морей!
Душ обронен — небрежно и громко.
...Вырастаешь в проеме дверей
силуэтом пронзительно тонким...

Днем — ослице упрямой подстать;
по ночам, в полудикой долине,
позволяешь с собою играть,
как с покорной и битой рабыней.

Твое тело — роскошной змеи —
(так недавно — почти недотроги!)
ночью долгой, в отрезках любви,
оставляет на коже ожоги.

Ты готова опять и опять,
извернувшись, сломаться рискуя,
ненасытным моим поцелуям
розы нежные подставлять.

...А потом ты уснешь, отпуская
из желанных и цепких сетей, —
и меня, издалека, трамваи
убаюкают песней своей...

2
...Я проснусь. Ты нагой, у окошка,
будешь цепко смотреть на меня...
Так, наверное, дикая кошка
ждет на дереве нового дня.

Осень 2004 г., Переделкино