26. Голубь

ГОЛУБЬ

Памяти поэта,
рассказавшего мне эту историю,
случившуюся с ним в общежитии
Литературного института.

Я утром проснулся:
в квартире — кабак.
Наверно, я пьяница,
может, дурак.
Хотел похмелиться,
но вижу: в окне,
в тревожной и горькой
холодной весне, —
над серым и грязным
полотнищем дня, —
сидит на карнизе,
глядит на меня —
белее снегов,
легче манны небесной,
как солнышко светлый,
чудесный, телесный,
безмолвный и ясный,
совсем безымянный,
нежданный, негаданный
голубь...
Желанный.
Спокойный как небо,
пронзительно точный...
В нем перышко к перышку —
лучики точно.
Смотрели мы так
друг на друга недолго.
И голубь взлетел,
закружился и долго
парил над весной
и над городом серым...
...Его в облаках
потеряв я, поверил:
«Живу я неважно,
живу-проживаю 
что было отпущено,
что — я не знаю.
И может быть надо
начать все с начала, —
быть может, не поздно,
и нынче — начало?!.
Да что же за мысли
мне в голову лезут? —
садясь на кровать,
я подумал тверезо. —
Вот если бы знать,
что тот голубь непросто
явился ко мне
этим утром промозглым?..»
И вспомнил я вечер,
загул, свару, бурю.
Просил я у Бога,
в запале, по дури, —
просил я у Бога,
в свое сердце метив:
пусть явится срочно,
коль есть Он на свете...

1997 год.