речь

                Марку Тарловскому
 
                «Пять условий для одинокой птицы...»
               
                Сан-Хуан де ля Крус,"Беседы о свете и о любви»
 
Какое чудо – старые архивы,
Пока огонь слова не вспепелил -
Те чувства и отчаяния живы,
Как памяти мерцающий берилл.

Отбросив невозможность диалога,
Прельщаемый очарованьем слога,
И точным, злым и метким языком,
Пространство вопрошу в недоуменье –
Ужель не оценили вдохновенье,
Иль был поэт с Фортуной незнаком.

Печатался – но не дождался славы,
Переводил – и гидрой многоглавой
Поэзия, где миф – оригинал,
Но что воссоздаётся по крупицам –
Превыше слов, и к одиноким птицам
Причислю, ибо ты полёт догнал.

...


И всё-таки – нет, не удача, но – крап,
Тасуются судьбы в подменной колоде,
Живут на чужбине шотландец, арап -
Кого только нет в нашей русской породе! –

В ней слиты все масти в небось и авось -
Кривая вывозит, кирка и лопата –
И косо выводит по ржавчине гвоздь
Слепую улыбку в четыре карата.

И крен обращается в гибельный спуск,
А там – баргузин, омулёвая бочка,
И чахнет по суше чернильный моллюск,
От крапа на коже смеркается точка,

Не родинка – оспина, ямка, шрапнель,
Курок без нагана, рассыпанный порох,
Петля шелкопряда, пустая шинель,
И прочая нечисть, что прячется в норах...

Но Родина - дерево без языка,
Но трепет, но кружево, капли на срезе,
И галька речная, и горстка песка,
И кровь на морозе, на ржавом железе -

Неси меня, бочка, по этой реке,
Вдоль топкого берега до океана,
Как будто я сам туда шёл налегке,
И выткалась речь из крапивы, бурьяна.