Дед

Мой дед (справа внизу) Злобин Василий Николаевич старший сержант механик водитель т-34.
Проходил службу в рядах красной армии с 1940 по ноябрь 1946. По его рассказам ему приходилось ходить за линию фронта за языком. Боевых орденов не имеет, но для меня навсегда останется героем.

Посвящается моему деду.    
****   
               

И снова бой, один и тот же бой,

В который раз  родному снится деду.

По полю стелется туман густой,

И в нём ревут моторы: „За победу!“

 

А над туманом  черные кресты

Надменно с башен «Тигров» поле озирают.

Зияют дула глубиною темноты,

Они  в тот утренний туман стреляют.

 

Там задыхаясь в дыме выхлопном,

Самопожертвенно себя в огонь кидая,

Механик раненный на танке головном,

Тараном бьёт «Пантеру» кровью истекая.

 

Огонь жжёт лёгкие,  колени и лицо,

А он смертельно раненых друзей спасает,

Их тянет через люк, как сквозь кольцо –

Девица  свой  платочек продевает.

 

Один трясётся, в бессознательном бреду

Всё повторяя имя полковой медички.

Другой же шепчет: „Мама, скоро я приду,

Я прилечу на крыльях маленькой синички.“

 

А командиру экипажа – лет двадцать пять

И опыта мужского видно нету.

Не научился он  табак употреблять,

Но вот в бреду всё просит сигарету.

 

Вот из «Пантеры», стреляя на ходу

Как выползают из преисподней черти,

Вылазят немцы, и пуль свинцовых череду,

Вгоняют в раненных бойцов, до смерти.

 

И видит дед живой, как будто бы сквозь сон,

Как над товарищем сидит медичка,

А он с другими мёртвыми ей шепчет в унисон:

„Прошу тебя заплачь по мне сестричка.“

 

Послевоенных лет дед прожил двадцать пять,

Из них два года доживал прикованный к постели.

И в бессознательном пылу к нему опять

Видения пред смертью  налетели.

 

Он видел чью-то мать сквозь сон,

Как к ней в окно стучит синичка.

И был на свадьбу друга приглашён,

Невестою тому в раю была медичка.

 

Курил на пару сигарету с тем бойцом,

Который молодым остался командиром.

И видел, как все они лежат ничком,

От пуль спасаясь строчащих пунктиром.

 

 

 

Он слышал гул моторов, грохот, лязг и звон,

И видел, как горит железо словно спичка.

В четырёхтомнике войны тот сон

Всего одна лишь, пожелтевшая страничка.

 

Дед  перед концом своим совсем ослеп,

И умирая всё просил у моей мамы сигарету.

И кто-то скажет, что конец такой нелеп.

А я скажу: „Как жаль что моего деда рядом нету.“