Не переманивай меня в себя

отростков  соски  обхватили  зло,
этот  дождь  стёк,  но  будет  другой,
с  синим  небом  пока  незнаком,
но  затоварен  сердцем,  душой,
по  балансу  проходит,  как  металлолом,
и  воли  слякоть  не  раздавала,
лишь  обложила  со  всех  сторон,
а  я  уходил,  с  поправкой,  на  широту  нарыва,
а  часы  под  себя  заходили…

и  отродясь  не  искала  пыль  следы  моих  ног,
и  отродясь  влюблённый  я  от  любви  сам  икал,
мутная  дрожь  скрючила  вестибулярный  аппарат,
статус  изгоя  обнял,
а  небо  высокое,
безоблачно  чистое,
а  отношения  тучами  грязно  разрыты,
низки,
оттого  сквозным  ранам  моим  так  ненавистны…

заначка  на  чёрный  день,  а  не  в  светлое  будущее,
и  не  целовала  лучами  гремучая  звезда,
если  сделал  не  так,  скажи, – переделаю,
не  сказала,
стухла  в  период  распада  сна,
на  вкус  дни  мои –
дым  сигарет  и  запах  похмелья,
тело – тёплый  вагончик  в  составе  льда,
чем  наградил  меня  бог? –
усмешкой  кривой  в  откровеньях  запоя,
где  комфортная,  но  пустота…

у  того,  кто  рядом,  есть  возможность  уйти,
проще  с  волками  выть,
чем  крысой  бежать  с  корабля,
мне  страшно  за  зеркала,
им  следить  за  мной,  смысла  нет,  но  следят,
их  время  пришло  остаться,
ронять  отражением  холод,  поднимать  тепло,
в  них  аутичный  вид  выглядит  самым  вменяемым,
думают, – отражаюсь  во  зло,
тем  самым  короблю  ауру…

и  подобрала  душа  кости  остаться  в  чём - то,
и  скелет  натянул  кожу,  стать 
хоть  немного  не  страшно  похожим
на  самое  изысканное  жути,
нижним  срезом  рассудка  солнце  горизонта  коснулось,
там  я  стою,
и  кажется
приваривает  меня  к  небу.