Габриэла Мистраль - 10-ый Нобелевский лауреат-поэт

Габриэла Мистраль - десятый поэт в моей подборке лауреатов Нобелевской премии в области литературы (поэзии) и первая женщина в ней. Она известна русскому читателю более, чем другие поэты-лауреаты. Может быть, потому, что у неё много стихов о любви, о чувствах женщины.
Лусила де Мариа дель Перпетуо Сокорро Годой Алькаяга, сокращённо Лусила Годой Алькаяга более известна под псевдонимом Габриэла Мистраль (7 апреля 1889 — 10 января 1957) — чилийская поэтесса, просветительница, дипломат, борец за права женщин, лауреат Нобелевской премии по литературе. Язык произведений – испанский.
С 16 лет работала учительницей. В 1916 году Габриэла знакомится с политиком и реформатором Педро Агирре Сердой, будущим президентом Чили. Многие её мысли и идеи он воплотил в книге "Аграрная проблема" ("El problema agrario"), а позже использовал при перераспределении сельскохозяйственных земель и принятии закона о банковском кредитовании крестьянства.
В 1918 году указом Агирре Серда Габриэла назначается руководительницей школы для девочек в Пунта-Аренас. Там она открывает вечернюю школу для взрослых, способствует созданию библиотеки. Там же она пишет цикл стихов
"Пейзажи Патагонии":
Вижу: падает снег, — так сыплется пыль в могилу,
вижу: туман растет, словно сама умираю,
и мгновений, чтоб с ума не сойти, не считаю,
потому что долгая ночь только входит в силу.
Перевод - О. Савича
* * *
Пейзажи и дикая природа края захватывает Габриэлу - она совершает длительные прогулки, записывая в записную книжку названия птиц и растений, истории и легенды местных жителей, которые позже преобразует в стихотворения. Чувства на смерть мексиканского поэта и журналиста Амадо Нерво, которого Габриэла обожала, позже отразились в следующих строках стихотворения "Мои книги":
И ты, Амадо Нерво, сладчайший голос горлиц,
из выжженного сердца невынутое жало.
Цепочка гор далеких ломалась и дрожала,
когда я вдаль глядела, от строчек не опомнясь.
Перевод - Н.Ванханен
* * *
Мистраль была очень способной учительницей. Даже её многочисленные враги вынуждены были признать её педагогический талант. В 1920 году Габриэла переезжает в Темуко, город в центральной, индейской части Чили, где она она становится руководительницей местного женского лицея и где знакомится с Пабло Нерудой, который в свои 16 лет уже был президентом местного литературного общества и которому Мистраль, оценив его дарование и всячески способствуя развитию его поэтического мастерства, открыла доступ в библиотеку лицея.

Позже Неруда писал в своих воспоминаниях: "Я видел, как она проходит по улицам городка в своих длинных одеждах, и побаивался её. Но когда меня однажды привели к ней, я понял, что она добрая и милая. Я был слишком молод, чтобы стать её другом, и чересчур робок и замкнут. Я видел её всего несколько раз. Но этого было вполне достаточно. Я каждый раз уносил с собой подаренные ею книги. Это всегда были книги русских писателей, которых она считала самым замечательным явлением в мировой литературе. Я могу смело сказать, что Габриэла приобщила меня к серьёзному и обнажающему видению мира, которое свойственно русским писателям, и что Толстой, Достоевский, Чехов стали самым моим глубоким пристрастием".
С 1924 года Габриэла Мистраль - на дипломатической работе в разных странах.
Первые стихи опубликовала в 1903 году. Личная драма, пережитая Мистраль, вдохновила её на создание трагических «Сонетов смерти» (1914). Они получили первый приз на поэтическом конкурсе в Сантьяго. Книга стихов «Отчаяние» (1922) выразила сокровенные чувства поэтессы. Международную известность Габриэла Мистраль получила после выхода в свет этого сборника, который был издан на средства, собранные школьными учителями Нью-Йорка. В том же году мексиканский министр просвещения Х. Васконселос пригласил ее участвовать в проведении реформы образования.
 Второй сборник стихов Мистраль — «Тала» (1938) свидетельствует о расширении диапазона её поэзии: исповедь мятущейся души вбирает в себя чувства миллионов простых людей Латинской Америки. Одной из первых на континенте Мистраль сделала достоянием поэзии мироощущения индейцев, соединив традиции испанского стихотворения с первобытно свежей анимистической образностью. Последний её сборник — «Давильня» (1954)
В 1945 году становится лауреатом Нобелевской премии по литературе «За поэзию истинного чувства, сделавшую её имя символом идеалистического устремления для всей Латинской Америки».
В своей речи член Шведской академии Яльмар Гульберг сказал: "Отдавая должное богатой латиноамериканской литературе, мы приветствуем её королеву, создательницу "Отчаяния", ставшую великим певцом печали и материнства". Мистраль стала первой латиноамериканской писательницей, получившим Нобелевскую премию по литературе. В ответной речи чилийская поэтесса сказала, что считает себя представителем всей латиноамериканской культуры и приветствует "духовных первопроходцев Швеции". Мистраль отметила также,
что Нобелевскую премию она получила, возможно,
потому, что в её поэзии звучат голоса женщин и детей,
представителем которых она является. У поэтессы была и своя тайна любви, которую она слегка
приоткрывает в стихах…
Чилийская поэтесса взяла псевдоним в честь Фредерика Мистраля. Интересно, что он также был удостоен Нобелевской премии в 1904 году.
Умерла Мистраль в Хампстеде, пригороде Нью-Йорка, 10 января 1957 года.
В честь Габриэлы Мистраль назван кратер на Меркурии.
В 2010 году в Сантьяго открыт Культурный центр её имени (Centro Cultural Gabriela Mistral — GAM)

Материал взят из разных источников в Интернете.
Несколько стихотворений Габриэлы Мистраль в переводах разных поэтов.


Перевод О.Савича
Баллада

Мирная дорога,
легкий ветер тих.
А он прошел с другою
на глазах моих!

Любит он другую,
а земля в цвету.
Тихо умирает
песня на лету.
И любит он другую,
а земля в цвету!

Обнял он другую,
ластилась волна,
по волне скользила
белая луна.
А жизнь мою отвергла
моря глубина!

Хочет он с другою
вечность открывать,
будет небо тихим
(любит Бог молчать).
А хочет он с другою
вечность открывать!
***
Перевод Н.Ванханен
БЕЗМОЛВНАЯ ЛЮБОВЬ
Ненавидеть бы тебя, подобно зверю,
чтобы ненависть в лицо швырнуть при встрече!
Но люблю я и любовь свою не вверю
ненадежной человечьей темной речи.

Ты хотел бы, чтоб признанье стало стоном,
чтобы пламени и бездны клокотанье,
а оно своим теченьем потаенным
выжгло русло - и ни сердца, ни гортани.

Я - молчание соленого лимана,
а кажусь фонтанной струйкой безголосой.
Немота моя страшна и окаянна,
но всесильней безъязыкой и курносой!
***
Перевод И.Лиснянской
Стыд
О как твой взгляд меня преображает! -
Лицо сияет, как в росе травинки.
Меня тростник высокий не узнает,
Когда к реке спущусь я по тропинке.

Стыжусь себя: остры мои колени,
Надломлен голос, рот сведен тоскою.
Пришел ты - и себя я на мгновенье
Почувствовала жалкой и нагою.

Не встретил бы и камня ты сегодня
Бесцветнее, чем женщина вот эта,
Которую заметил ты и поднял,
Увидев взгляд ее, лишенный света.

Нет, я о счастье - никому ни слова,
Нет, не поймут идущие по лугу,
Что так разгладило мой лоб суровый
И что за дрожь пронизывает руку.
*****************
Отчаяние - перевод О.Савича
Туман непроглядный, вечный - чтоб я забыла,
где выплеснута на берег солёной волною.
Земля, куда я ступила, незнакома с весною.
Как мать, меня долгая ночь от мира укрыла.

Вкруг дома ветер ведёт перекличку рыданий
и воплей и, словно стекло, мой крик разбивает.
На равнине белой, где горизонт нескончаем,
я вижу закатов болезненных умиранье.

К кому же может воззвать та, что здесь очутилась,
если дальше неё одни мертвецы бывали?
Они видят лишь, как ширится море печали
между ними и теми, с кем душа не простилась.

В порту - корабли; паруса белесого цвета;
они из стран, чьих людей не звала я своими,
моряки, незнакомые с цветами моими,
привозят бледные фрукты, не знавшие света.

И вопрос, как бы я задать его ни хотела,
не сорвётся с губ, когда провожаю их взором:
их язык - чужой, не язык любви, на котором
в счастливые дни моя мать свою песню пела.

Вижу: снег падает, - так сыплется пыль в могилу,
вижу: растет туман, сама словно я умираю,
и мгновений, чтоб с ума не сойти, не считаю,
потому что долгая ночь только входит в силу.

Вижу равнину, где боль и восторг бесконечны, -
по доброй воле пришла я к пустынным пейзажам.
Снег, как чьё-то лицо, всегда за окном на страже,
его совершенная белизна вековечна.

Он всегда надо мной, как бога взгляд беспредельный
и, как лепестки цветов апельсина на крыше;
и, словно судьба, что течет, не видя, не слыша,
он будет падать вот так же и в час мой смертельный.
***
Перевод И. Лиснянской
ЭКСТАЗ
А теперь, Христос, закрой мне глаза,
Губы заледени, -
Потому что сказаны все слова
И лишними стали все дни.

Друг от друга не отрывали мы глаз, -
Он смотрел на меня, а я на него, -
Словно в смерть вонзались зрачки, -
Как огонь агонии, длился экстаз,
Озаряя последнею бледностью нас.
А за этим мгновением нет ничего!

О как судорожно говорил он со мной!
А в смятенных словах моих, полных тоски,
Был восторг, и истома, и страх, -
О судьбе говорила моей и его,
О любви роковой, -
О замесе крови на сладких слезах.

После этого знаю я - нет ничего!
Не осталось росинки такой на цветке,
Чтоб слезой
По моей не скатилась щеке.

На губах - немота,
И в ушах - глухота,
И в глазах - слепота, так бесцветна земля!
Смысла жизни ни в чем не увижу я,

Ни в багровых цветах,
Ни в безмолвных снегах!
Потому и прошу я тебя, Христос, -
Я и в голод к тебе за хлебом не шла, -
А теперь пожалей,
Закрой мне глаза,
Иней на губы мне положи.

От ветра плоть мою защити, -
Ведь его слова пронеслись по ней,
От дневного света освободи, -
Днем я вижу его ясней!
Так прими же меня, я иду,
Переполненная, как земля в половодье!
***
Перевод И. Лиснянской
Спокойные слова
Открылась посреди пути земного
Мне истина, как чашечка цветка:
Жизнь - это сладость хлеба золотого,
Любовь - долга, а злоба - коротка.

Заменим стих язвительный и вздорный
Стихом веселым, радующим слух.
Божественны фиалки... Ветер горный
В долину к нам несет медовый дух.

Не только тот, кто молится, мне дорог, -
Теперь и тот мне дорог, кто поет.
Тяжка и жажда, и дорога в гору,
Но ирис нежный - все-таки влечет.

У нас глаза в слезах, но вот речонка
Блеснет, - и улыбаемся опять.
Залюбовавшись жаворонком звонким,
Забудем вдруг, как трудно умирать.

Спокойна плоть моя, - ушло смятенье,
Пришла любовь, - и нет былых тревог.
И материнский взор - мне в утешенье,
И тихий сон мне уготовит Бог.

Если кто-то дополнит текст чем-то интересным, буду рада.