На привале

На склоне степного оврага
В безветренной мягкой ложбинке
Тургенев Иван с собакой
Разжёг костерок и повесил
С водой котелок на шпажинке.

Вблизи постелил коврик плотный,
Поставец достал из коляски,
Лошадку прикрыл попоной,
Принёс книжек малую связку.

Разделал добытого зайца,
Частично отдал собаке.
Дал лошади тёплого пойла,
А в торбу овса подсыпал.

Сложил в котелок куски зайца,
Снабдил ужин острой приправой,
Тетрадку достал из связки
И стал кое-что записывать.

Тявкнула робко собака,
Отменного вида сеттер.
Приблизился худоватый,
Интеллигентного облика “Reiter”.

Всадник, не покидая седла,
Приветствовал повара басово,
Попросил отдохнуть у костра,
Назвав себя Колей Некрасовым.

Был приветлив Иван Тургенев,
Предложил разделить с ним трапезу.
Спустился Некрасов неспешно,
Привязав за прясло лошадку.

Подошёл к огню, потирая ладони,
И спросил: «Не видал ли Ивана?»
Отвечал тот: «Он – пред тобою,
На болоте нас больше дурмана».

Некрасов оценил шутливость
Гостеприимного хозяина костра.
Из темноты явился гость: «Панаев,
Заря, однако, нонеча красна».

Панаев и Некрасов – давние соседи,
Свела их страсть к литературе.
Тургенева читали с упоением,
Особенно «Волка в овечьей шкуре».

Сие незаурядное творение
Сочинено ещё одним Иваном.
Крылов Иван отправил бы варение,
Когда б узнал: «Они его читали!»

Так, веселясь сему недоразумению,
Зайчатину сложили по тарелкам.
А, закусив по щучьему велению,
К костру легли  боками, словно к грелке.

27.03.2020