Восхитительный театр

Восхитительный театр идиотских, ярких масок,
Обещает вам спектакль из иллюзий и опасок,
Декорации на сцене; кем-то сбиты в верх ногами,
А от стульев только ножки раскидали меж рядами.
 
Гордый занавес протяжный цвета спелого граната,
От испарины чуть влажный; солнце ждёт уже заката,
Слышны звуки инструментов то ли в такт, а то ли в тон,
Лёгкий шум аплодисментов, то ли явь, а то ли сон.
 
Свет на сцене лишь из сердца, нет другого на пути,
От него скорей согреться к нам в театр приходи,
Чей-то слышен тихий хохот, то ли ропот пыльных лет
Нам описывает опыт, что для нас дороже нет.
 
Смотрят все одно и то же, только видит каждый сам,
Тут для всех найдутся рожи, что не многим по зубам.
Пьеса - древнее сказание о походах и любви,
О стихах и наказаниях, даже клятве на крови.
 
Много лиц, под маской скрыто или масок под лицом?
Долговязое копыто снова топчет чей-то дом...
Так, затравочка для мысли, чей сегодня силуэт
Поведёт нас прямо в выси неосознанных планет?
 
Крыши нету над театром, чтоб железной, таковой.
Украшает алым бантом лик холодный, но живой.
Небо, звёзды, свод небесный, будет нам милее видеть,
Чтобы стала жизнь чудесной, срочно что-то нужно выпить.
 
Резвый ветер дел минувших вносит лёгкость и прохладу,
Как же много утонувших там, где плавать-то не надо.
Но стремление - привычка, искушение не порок,
Это древняя отмычка, как твердил один пророк.
 
Нагло, очень бесшабашно начинают и молчат,
Вижу ночью в лесу башню, свечи жалобно горят.
Кто-то в этой келье мрачной прозябает день и ночь,
Ни веселья, ни похмелья; не забыть, не превозмочь.
 
Только шёпот, тихий шёпот, нервный будто бы, больной,
Словно птицы в клетке клёкот за кирпичною стеной.
Кто из нас не так же прожил очень долгие года?
Сам себя сквозь сон тревожа, извиняясь иногда.
 
Это многим не по силам, проще сгинуть, чем найти,
Оседлав во сне кобылу в жажде дальнего пути.
Будто в чреве непорочном зреет мысли славный плод,
По расчётам, крайне точным, к сроку силу наберёт.
 
Где теперь его скитания, где безумные пути?!
Свою веру в обещание смог по жизни пронести.
Не растратил на базаре, не пропил и не продал,
Хотя большей Божией твари я на свете не видал.
 
Всё задвигалось в порыве, воет кто-то в темноте,
Растворившийся в эфире, безразличный к красоте.
Всё под силу сумасброду и движением своей мысли
Изменяет он погоду и устои прошлых истин.
 
Как прекрасно в месте этом, сколько милых сердцу глаз,
Уродился же поэтом, кто сейчас дурачит нас!
Переменчивы картины, раскрывается сюжет,
В нём уже звучат мотивы всех предшествующих лет.
 
И пророчество, как будто, слышен голос у дверей:
"Поступайте люди мудро, не взирая на царей.
Клад найдете где живете, нет иного, Боже мой,
Так не зря свой путь пройдёте, этой призрачной тропой.
 
Это всем поможет выжить в мире грешном и больном,
И позволит вам увидеть святость в образе ином.
Кто теряет обещания и в безумные пути,
Напророчили страданья, не спеша по ним идти. "
 
Грянул гром из инструментов, труб небесных слышен звук,
Воссоздавшик суть момента для картины жутких мук.
Эх, играй толпа людская, словно куклы все они,
Что вы видите за краем? Где сигнальные огни?
 
Я готов душой и сердцем, разрешите, вашу медь,
Мне в театре безрассудном своё слово заиметь!
Кто тут главный, покажите, где безумный режиссёр,
И сценарий предъявите, я ведь тот ещё актёр.
 
Закулисье, темень, сырость, вижу слабый огонёк,
И иду на его милость, хоть и знаю, что жесток…
«Добрый вечер, вот из зала к вам спешил по зову сердца,
Извинить прошу нахала, что пришёл об вас погреться».
 
«Знаю, ждали, очень ждали, долго шёл, где бодрость духа?
Ты как будто и не парень, а увядшая старуха!»
«По пути же всё растратил и, по глупости, раздал,
Даже ткань с моего платья людям часто отрывал».
 
«Мне понятна эта низость, что ж, оденем мы тебя,
Ведь ты, помнишь, эта близость, дар священного огня».
А оркестр гремит басами, гром и молнии кругом,
Я стою в прекрасном зале, от испарины сыром.
 
Да, давно хотел на сцену, в смысл жизни поиграть,
Хватит биться башкой в стену, пора суть уже познать.
Вдруг пропал театр и люди, только дождь,
Туман и сырость, снова вышел х.й на блюде,
Где обещанная милость? !
 
Тишина, пустое дело, выходи ко мне, засранец!
Как же это надоело, где безумной жизни танец?
«Сам создам, пошёл ты лесом, у меня ведь тоже нервы
И талантливый повеса, как всегда, там будет первый».
 
Нет ответа, только хохот - словно опыт прошлых лет…
«Благодарен вам за скромность в мире царствия монет.
Пойду дальше, как и раньше, пусть не близок будет путь,
Я пройду его без фальши, чтобы жизни познать суть».
 
Сон, опять один и тот же, нервы - струны для оркестра,
Он опять меня тревожит, не найти никак мне места.
Пусть терзает - его право, слышишь, ты, король иллюзий!
Не уймешь моего нрава, на свободу вышел узник.
 
Как прекрасен мир ужасный, сколько бесов и чертей,
Он поверьте, очень классный и весёлый до затей.
С Богом, Черт же в путь не лёгкий, Стройся дьявольское племя!
Что до ангелов, те тоже, ждут назначенное время.
 
Сила есть в руках и в сердце, твёрдо стоя на ногах,
Я открою, всё же, дверцу будь она в любых мирах,
Растворяюсь поглядите, богам равен ведь теперь!
Остальные подождите, не толпитесь у дверей.