генерал маргариток

хорошая работа, господин шпион.

я утыкаю револьверное дуло в собственное солнечное сплетение. насаживаю мягкую плоть глубже, разрывая тонкую кожу.
не люблю громких выстрелов, они напоминают мне о твоем смехе, твоих истериках, изломе, морщинке, пролегшей меж бровей.
если слишком долго смотреть на то, как порох рассредоточает муравьиные тела искристым пламенем - радужки цвета единственного солнечного дня в мае чернильным плевком окрасятся в черно-красный.
я пью коньяк, а ты, словно христос (*сообщение удалено: религии не место в окопах.*), превращаешь его в горький вермут, и я бы сказал, что ваш вкус совершенно отвратителен, если бы ты не делал это столь искусно, что неопытный алкоголик и не заметил бы разницы.
под сапогом вальсирующих приминаются хризантемы, приминаются минные датчики, белые цветочные крылья обугливаются, обгорают по кайме и я сам обгораю кровоточащими проплешинами по коже - на надгробии повесят фотографию без шрамов, без взрывов.
зато ваш приговор уцелел.
теперь я уверовал и поставлю подпись под ним сам. это мое признание в любви, кажется, я так и не сказал вам этого.
или вы плохо искали, сминая секретные документы словно простыни, выдирая ящики из столов со скрипом матраса, докладывая генштабу со срывающимся с губ стоном.
десять минут стоишь посреди бального зала, десять - посреди поля трупов, десять - пока снаряды вспарывают чужое брюхо. десять минут пока воздух не разрежет телефонный звонок, пьяный смех, последний хриплый вздох.
вы хорошо врете.
я вру не хуже.
и мы врем о том, что верим друг-другу.
пожалуй, мне стоит извиниться за то, что, поднесенная так близко к глазам, едва греющая спичка ослепила вас.
пожалуй, стоило.
это тоже было на усмотрение генерала: три шага от стены до вас.
три шага от меня до тебя.
шаг.
шаг. 
шаг.
ты знаешь, я не люблю громкие выстрелы.
поэтому стреляю в упор.
это - единственная близость, которую ты на самом деле заслужил.

gute arbeit, herr liebhaber.


26.05.22