Игра с огнём

"Ай, Моська! знать она сильна,
Что лает на Слона!"



    Нельзя ни винить, ни осуждать человека за то, что он не верит в Бога. Это бывает по многим причинам. Так сложились обстоятельства. Многие к Богу приходят в конце жизни. Но есть люди, которые сделали Бога и церковь объектом своих шуток. Так вот хотелось бы предостеречь именно таких юмористов: Будьте осторожны! Не играйте с огнём! Хотите ли вы или не хотите, нравится вам или не нравится, верите вы в это или не верите, но первым читателем ваших "юморесок" является Бог.

    Запомните это очень хорошо, а ещё лучше запишите и положите перед клавиатурой слова Святителя Феофана Затворника: «Говоря, ты рождаешь  слово,  и оно не умрет до Страшного Суда». Возможно, это избавит вас от очередного глумления над Господом , а значит и от греха, так как неверие не избавляет от ответственности. Как и незнание закона от наказания. Подумайте об этом на досуге.

    В нашей жизни столько тем, что найти более безопасную не составит труда, если поискать, конечно. А если вы исписались и муза ваша давно ушла к другому, можно заняться написанием афоризмов. Чем не выход?! Зато всегда будете в тренде, т.е. в таблице рейтинга.))

    И помните- благоразумие ещё никому не помешало!



   Силу слова, а также ответственность за него понимал наш дедушка Крылов, который своё мнение об этом выразил в стихотворении "Сочинитель и разбойник":



В жилище мрачное теней
На суд предстали пред судей
В один и тот же час: Грабитель
(Он по большим дорогам разбивал,
И в петлю, наконец, попал);

Другой был славою покрытый Сочинитель:
Он тонкий разливал в своих твореньях яд,
Вселял безверие, укоренял разврат,
Был, как Сирена, сладкогласен,
И, как Сирена, был опасен.

В аду обряд судебный скор;
Нет проволочек бесполезных:
В минуту сделан приговор.
На страшных двух цепях железных
Повешены больших чугунных два котла:

В них виноватых рассадили,
Дров под Разбойника большой костер взвалили;
Сама Мегера их зажгла
И развела такой ужасный пламень,
Что трескаться стал в сводах адских камень.

Суд к Сочинителю, казалось, был не строг;
Под ним сперва чуть тлелся огонек;
Но там, чем далее, тем боле разгорался.
Вот веки протекли, огонь не унимался.

Уж под Разбойником давно костер погас:
Под Сочинителем он злей с часу; на час.
Не видя облегченья,
Писатель, наконец, кричит среди мученья,

Что справедливости в богах нимало нет;
Что славой он наполнил свет
И ежели писал немножко вольно,
То слишком уж за то наказан больно;

Что он не думал быть Разбойника грешней.
Тут перед ним, во всей красе своей,
С шипящими между волос змеями,
С кровавыми в руках бичами,

Из адских трех сестер явилася одна.
«Несчастный!» говорит она:
«Ты ль Провидению пеняешь?
И ты ль с Разбойником себя равняешь?

Перед твоей ничто его вина.
По лютости своей и злости,
Он вреден был,
Пока лишь жил;

А ты… уже твои давно истлели кости,
А солнце разу не взойдет,
Чтоб новых от тебя не осветило бед.
Твоих творений яд не только не слабеет,

Но, разливаяся, век-от-веку лютеет.
Смотри (тут свет ему узреть она дала),
Смотри на злые все дела
И на несчастия, которых ты виною!

Вон дети, стыд своих семей,–
Отчаянье отцов и матерей:
Кем ум и сердце в них отравлены? – тобою.
Кто, осмеяв, как детские мечты,

Супружество, начальства, власти,
Им причитал в вину людские все напасти
И связи общества рвался расторгнуть? – ты.
Не ты ли величал безверье просвещеньем?

Не ты ль в приманчивый, в прелестный вид облек
И страсти и порок?
И вон опоена твоим ученьем,
Там целая страна

Полна Убийствами и грабежами,
Раздорами и мятежами
И до погибели доведена тобой!
В ней каждой капли слез и крови – ты виной.

И смел ты на богов хулой вооружиться?
А сколько впредь еще родится
От книг твоих на свете зол!
Терпи ж; здесь по делам тебе и казни мера!»

Сказала гневная Мегера –
И крышкою захлопнула котел.




Георгиевна