Юрий Андрухович Дождались...
***
Дочекалися. Під небом зацвіла осіння рана —
в золотій оселі смутку не живу, а розкошую.
Трохи полум’я вмістила у пейзаж віконна рама,
і поки ще палахкоче світоч дерева ошую.
Доростаємо. І листя щораз більшає в господі.
І коли ступаю листям, відчуваю, що існую.
От і знов — поважчав досвід, ніби камені насподі,
та поки ще добре чую голос брата одесную.
І снується павутина, мов первинний і невинний
біль невпійманого слова, що прониже до кісток.
І за першим поворотом хтось, уже мені невидний,
підбере летюче слово, що тремтить, немов листок…
Юрий Андрухович
***
Дождались: заполыхала, под осенним небом рана.
Не живу, а торжествую в этой грусти золоченной.
Ограничен и оборван весь пейзаж оконной рамой,
и пока горит ошую* свет раскидистого клена.
Доросли. Всё больше листьев во дворе. По ним ступаю.
И, поэтому, наверно, ежечасно существую.
Снова тяжелеет опыт, словно каменные сваи,
но пока еще я слышу голос брата одесную*.
Паутина вьется, корчась, как от боли – той, невинной,
мной непойманного слова, боли – насквозь. А потом,
за ближайшим поворотом кто-нибудь, уже невидим,
с легкостью поймает слово, падающее листом.
*Ошую, одесную – староцерковные слова, означающие «справа» и «слева».
Перевод с украинского Ильи Липеса
Свидетельство о публикации №123031507794