Примирение

ПРИМИРЕНИЕ
На могиле твоей зеленеет трава
от которой болит у меня голова
и трещат, будто грабли, колени и пни,
умиляя твои поминальные дни.

Наступает эпоха страданья и спазм,
о которых не ведал холёный Эразм,
но которые знал праапостол Фома.
Так хиреют и медленно сходят с ума.

Я сюда приезжаю, как будто к себе
облаченному в мрамор рабу при горбе.
Никогда ты не будешь убит и забыт.
Мы алмазы, которыми режут гранит.

Ты уехал куда-то на день или год
отдохнуть от работы, забот и суббот,
оставляя охране ошейник с кольцом.
У бессмертья недетское, Витя, лицо.

Я смотрю, как собаки бегут за бугор
за которым дымится авто и затвор,
что плюётся под ноги щербатым свинцом.
У отмщенья небритое, Витя, лицо.

Оставляя охране уху и труху,
мой кривой молоточек стучит по виску
обелиска, сгоняя с могил вороньё,
что всегда охраняют враньё и гнильё.

Головою повинной встречая весну
я сегодня и завтра навряд ли усну,
видя как в небесах, озираясь назад
веселится народ и смеётся мой брат.
СВЕТИЛЬНИК, 2004