Бармэн

***
   Интерьер бара на Гончарной, близ Московского вокзала, со странным названием " Циник" был на столько прост, что его можно было бы определить пожалуй, как "лофтовый минимализм". На беленом потолке при помощи сгоревших спичек, был изображен гигантский волчара, с хитрым и пожалуй, что наглым ленинским прищуром, задравший свою заднюю лапу и абсолютно бесстыдным образом справляющий при всех свою малую нужду. Барная стойка,  собранная из использованных евро паллет, аккуратные маленькие столики сделанные из  чугунных литых оснований от старых зингеровских швейных машинок, и венские стулья поднапритасканные сюда вероятно из ближайших коммуналок.  Большой потертый и изрезанный ножами деревянный стол и пару длинных  лавок предназначались, видимо, для посиделок рассчитанных на большие копании. Когда посадочных мест переставало хватать, из подсобки выкатывалось несколько пустых пивных кег, и выносилась полотно  старой двери и из этого всего, на скорую руку изобретался дополнительный стол и посадочные места для гостей. Огромные вокзальные часы, висящие на стенке за спиной у бармена помогали  ориентироваться во времени, чтобы посетители случайно не опоздали бы на свой, как правило, ночной поезд. Тут за кружкой пива, или  рюмкой чая, то в жарких философских спорах, то в гробовом молчании, полурастворяясь в табачном тумане провожали и встречали друзей и поезда дальнего следования, или просто и банально ждали открытия утреннего метро.  Пепельницы здесь менялись достаточно часто, а кофе и алкоголь были того самого качества, и той самой ценовой категории, которые были еще приемлемы для посетителей, но уже  за которые было не стыдно хозяину этой маленькой привокзальной таверны.
Здесь легко заводились знакомства, чтобы скоротать в хорошей компании как пару часов, так и возможно, всю жизнь. Выяснения отношений между посетителями происходили в основном в мирном ключе, так как драки и истерики здесь не приветствовались и пресекались барменом Андреем на корню. Ему здесь отводилась не только роль штатного виночерпия и вышибалы, но и домашнего психолога местного разлива. Хипповая молодость научила его не только относиться к людям по доброму, но выслушивая, слышать, о чем ему говорят. Рядом с часами висел незатейливый небольшой плакат с с предупреждающей надписью -" Уважаемые посетители! Все разборки - ТОЛЬКО на улице!", под которой висели две пары боксерских перчаток, и массивная бейсбольная бита покоящаяся на ажурной полочке изначально предназначенной для хранения пары самурайских катан.
Продолжение следует...
15.03.23.