Лотерейный билет

Светловолосая голубоглазая Алька (укороченное от Алевтина) и её полная противоположность тёмненькая кареглазая Евгения, в очередной раз сбежав со скучных лекций по грамматике русского языка (вот согласитесь, солёные огурцы соленее не станут, если их положить в бочку. Зачем же Алла Владимировна так бьётся над этими причастными оборотами с одной и двумя буквами нн. Солёные огурцы. Одна буква. Огурцы, солённые в бочке - извольте писать две. С точки зрения первокурсниц, логики никакой.), прямиком отправились в Кировский парк. Парк этот находился в самом центре города Риги, недалеко от центральной железнодорожной станции и поражал своей красотой. Это был самый первый парк города, открытый ещё в 1817 году на деньги вдовы известного рижского предпринимателя Кристиана Вермана, Анны Гертруды, и хранивший тепло её заботливых рук. Редкие породы деревьев, большие, разросшиеся, тенистые,
пёстрые клумбы, на которых любили высаживать анютины глазки,  бархатцы и высокие красные цветы в виде колокольчиков,  жёлтый павильон с большими полуарочными окнами, белоснежные львы и, конечно, фонтан - любимое место девчонок.
Расположившись, как обычно, на деревянных скамейках, лицом к фонтану, подружки минут пятнадцать любовались скульптурами двух хорошеньких пухленьких мальчиков, один из которых держал факел с выстреливающей оттуда водой. Мальчики стояли на большом чёрном диске, вернее на чаше огромной вазы, резную ножку которой украшали рыбы и нимфы. Вода медленно струилась к краям чаши и золотым дождём падала вниз, в бассейн, обрамлённых гранитными бортиками. Поэтическая Евгения, прикрыв глаза, воображала себя дамой конца 19 века, в белом струящемся платье, атласных башмачках,  кружевной шляпе и непременно с зонтиком, укрывавшим её от июльского знойного солнца. В своих мечтах Евгения была светлоокой, светловолосой, с нежной молочно-белой кожей лица. В жизни же ей приходилось мириться с тем, что восторженные взгляды парней всегда падали на её подругу - блондинку.
Вот она, Евгения Мариенгоф (настоящая фамилия Женьки была Соколова, но она как-то не вязалась с образом утончённой дамы), раскрыв солнечный зонт, неспешно проплывает аллеями парка, вдыхает благоухающий аромат роз, заходит в ликующий павильон, чтобы заказать себе стаканчик освежающей минеральной воды; первой в Европе искусственной минеральной воды, разработаной рижскими фармацевтами и одобренной самим Фарадеем.
Практичная Алька просто грелась на солнце.
Вот в этот самый момент и произошёл тот самый замечательный случай, который перевернул жизнь томной Евгении с ног на голову и заставил-таки  Алевтину другими
глазами взглянуть  на подругу.
К девушкам подошёл старик- шарманщик, опрятно одетый, степенный, с глубокими морщинками вокруг спокойно-синих глаз, излучавшими доброту.
Евгении он показался знакомым: может, это тот самый старик, подаривший ей, пятилетней, синий воздушный шар, когда она  впервые пришла в парк, взволнованая, счастливая, с белыми бантами в упругих косичках...
Старик-шарманщик пристально посмотрел на девушек, покрутил ручку своей старой, но верной, шарманки, и в руках у Евгении оказался голубой лотерейный билет.
- Нагадал мне попугай... - пропел шарманщик и под протяжные звуки шарманки стал подходить к другим людям. Раздавать лотерейные билетики.
- Что там? Что в нём? - сгорая от  любопытства,  Алька толкала подругу в бок.
- Он. - прочитала Евгения.
- Странно. Пошли погладим нашего Кирова.
Гладить бюст советского политического деятеля по голове вошло у девчонок в традицию.
- Пошли - Алька нехотя, встала со скамейки. Возвращаться на лекции ещё  не хотелось.
Девчонки медленно поплелись к выходу, к тому самому бюсту Кирова, ради которого был переименован Верманский парк.
Возле бюста стоял вполне себе приличный молодой человек, одетый в светлые джинсы и такую же светлую рубашку с короткими рукавами. Глаза были спрятаны за новомодными солнечными очками, пепельные, немного волнистые волосы, собраны в аккуратный хвост.
- Девчонки! - незнакомец широко улыбнулся.
Евгения ускорила шаг.
- Зачем мешать Альке плодотворно общаться? 
Незнакомец был на этот счёт абсолютно другого мнения. Он что-то быстро прошептал Альке, догнал Евгению, и, схватив её за руку, потащил за собой.
...Рассвет они встречали вдвоём, на пустынном берегу Даугавы, счастливые и упоённые; бездонное небо алело над ними, а в руке Женька сжимала голубой лотерейный билет.