Эдна де Миллей. Euclid alone has looked on Beauty

Один Евклид постигнул Красоту.
Тем, кто о ней болтает по-дурному,
Нырнув в самовлюбленности истому,
Не разглядеть, уставясь в пустоту

Хотя б одну абстрактную черту
Из тех, что математикам знакомы.
Ослам довольно сена и соломы,
Герой стремится в неба чистоту.

Ужасный день, Святой слепящий час,
Когда в его сознание проник
Луч света, и Евклиду в этот миг
Открылась Красота, на этот раз –
Нагая! А слыхал ли кто из вас
Как звук её шагов вдали затих?


Euclid alone has looked on Beauty bare.
Let all who prate of Beauty hold their peace,
And lay them prone upon the earth and cease
To ponder on themselves, the while they stare
At nothing, intricately drawn nowhere
In shapes of shifting lineage; let geese
Gabble and hiss, but heroes seek release
From dusty bondage into luminous air.
O blinding hour, O holy, terrible day,
When first the shaft into his vision shone
Of light anatomized! Euclid alone
Has looked on Beauty bare. Fortunate they
Who, though once only and then but far away,
Have heard her massive sandal set on stone.