Всё смогу, но смерти не прощу!

Могу не изменять своей привычке
подёргать молча песню за косички
и с ритма сбить смешливую певичку,
надкусывая сморщенный лимон;
могу смеяться в цирке до упаду
над самою простою клоунадой
и развлекать детей, сидящих рядом,
игрою в неисправный телефон.

Я всё могу в пределах, мне доступных,
не в очень мелких и не очень в крупных,
в неведомость шагать, мозоля ступни
и видимое принимать за сон;
порочным быть могу и даже гадким,
ворон стрелять, прицелясь, из рогатки,
туристке время скоротать в палатке
под звёздно-комариный перезвон.

Могу ругать себя за торопливость,
стараясь быть подтянуто-красивым
и хрипло ныть на берегу залива,
изображая древний патефон;
могу мечом помахивать парадно,
могу включаться в стадность и наглядность,
залечь в окоп и, будь оно неладно,
ничем не пачкать бязевых кальсон.

Я всё могу, но смерть свою врагу
простить я не успею, не смогу!
*******************