По-прежнему на дороге от ада до ада

Ну что же, я по-прежнему на дороге от ада до ада.

За спиною расправляют крылья проклятые ангелы Монса,
Но мне не нужно ни подмоги, ни мифического флёра.
Мой ад лишь там, где я спокоен.
Мой ад лишь там, где нескончаемо ведутся войны,

Где я точу свой старенький клинок
До блеска ускоряющейся пули,
Чтобы в борьбе за собственный счастливый рок
Вновь обезглавить Татцельвурма.

Змея с лицом наивного котёнка,
Что может быть хоть каплю символичней?
И разрезая тело изощрённо,
Я раскрываю мифологию о личном:

Мне двадцать лет, я смешной и злой ребёнок.
Я вышел наружу без куртки, и я чувствую холод.
Забавно, ведь опыт не заставит одеваться,
Боль согревает кровь, добавляя грации
В движения нелепого щенка, что псом себя однажды возомнил,
Иссушенным в объятьях немых и столичных,
Что поневоле на свет уродился,
Пролив на бумагу остатки чернил.

Мой ад это инсомния, мой ад - мои грехи,
Мой треугольник дьявола на водном полотне
Забытых раз и навсегда, слегка безумных снов.
А ты гляди, мы все здесь спим!
Всё что я вижу - в глубине,
Всё что я слышу мне не передать сквозь слог.

И я прошу прощения за резкость,

Но в очередной раз меня встречает Эребус,
Моя дорога это долгий путь,
И я не знаю, я споткнулся или упал в истерику,
Но мне не привыкать,
Не забывать, не плакать, не рыдать,
Ведь у реки два берега,
И Стикс ли упомянут был Шурой,
Мне не узнать,
Ведь под всей мешурой - приказали слезам здесь не верить.
Вот и я их не лью, ведь доверчивый с самого детства.
Это страшно, но очень полезно.

Но я кладу все свои вещи в Каха-Руми,
А после поднимаю Талагаем гору,
Оцепляя плечи пиками вершин,
Что будто лямки рюкзака, и снова в первый класс,
На урок осто****евшей физкультуры,
Звенит звонок, пустите, крыша едет,
И наш художник явно бредит,
Ведь в неистовый под ломкой пляс
Пускаются Джоконда и вселенский «Крик»,
Проворачивая мир вполоборота.

Вот мой Ад, моя Вальгалла, мой Миктлан,
Я лишь гуляю здесь по колесу Сансары,
И вся дорога от и до - всего лишь притча без начала,
Вот и весь мой гений, общий план,
Здесь нет конца, здесь только цикл,
Скачки по кругам, если примерить Данте,
Хотя мне ближе философия «Duck Hunt”-а,
Где нет агоний и чистилищ,
И по духовному кольцу
Утки гибнут, непременно возвращаясь,
Летая по небушку жизни,
На мушку сбегаясь,
Перерожденьем всё дарят улыбку стрелку.

Но что если выключат “SEGA”?
Что если сдохнет наш кинескоп,
Уроборос подавится собственным ртом,
Поглотив до конца змеевидное тело?

Что станется с этой дорогой от ада до ада?
Ничего. Останется голая правда.
Вся красота перерожденья в том,
Что жизнь дана одна
И всё в неё умещено.
И за несколько десятков лет,
Что отданы мне даром,
Не раз погибну и воскресну,
Давясь привычным перегаром,
А после навечно сгину
В нечто гораздо страшнее геенны.

В небытие.

Но этой правды след простыл,
На эту правду все плевать хотели,
Сейчас не время символизму,
Сейчас не время для легенды,
Ведь весь запрятанный посыл
Смешали в детстве с манной кашей,
Перемолов крысиные хвосты,
Получив на выходе обыденную сказку,
Вместо раскрашенной жизни,

В почете оставив священные книги,
Что я, украдкою глядя на быт,
Считаю рассказом, написанным быстро,
Со рвением править, а не творить.

Разучившись вглядеться в легенды и мифы,
Мы потеряли искусство.
И, видать, окончательно потеряли стыд.
Нам заменили палитры картины,
Написанной Руссо,
На ****ские NFT,
А нам и плевать.

Вот он, мой ад.
Ад где поэзия рождается под музой,
Что скачет на *** под передозом.
Ад, где змеи носят лица кошек,
Излучая запах розы,
И прячут своих трупных мошек
В означающем смиренье люда пузе.
Ад, где каждый первый ****ь,
Но если присмотреться, то и я
Ничем не лучше.

И на дороге в новый ад,
Где явно будет только хуже,
Трачу бездумно ресурс своих лёгких,
В которых однажды, под непроглядным смогом,
В липкой чёрной луже
Не станет вовсе кислорода,
И оборвав под корень
Древо собственного рода,
Так и помру, не дав убить себя всеобщей хвори,
Оставшись лежать между адом и адом,
Став для народа
Лишь упрощённой сказкой.

10.03.2023