За здоровье босса!

Память чем-то похожа на дырявый мешок.

Самые большие предметы, что не могут выпасть из дыры, она как-то ещё сохраняет, но мелкие предметы из неё раз за разом вываливаются и остаются сиротливо валяться на жизненных перепутьях. Мы их уже не отыщем, а кроме нас их никто не подберёт. Кому нужны наши воспоминания ? У каждого полно  в голове своего хлама.

Немножко обидно, что эти пропавшие мелочи нередко бывают не менее интересны, чем те, что имеют внушительные габариты. Когда я по вечерам сижу в своём родовом замке в кресле-качалке у камина с шерстяным пледом на плечах и пошевеливаю кочергой угли, в моей голове, слегка затуманенной бокалом Ch;teau Lagrange, порой воскресают эпизоды из жизни, казалось бы, совершенно утраченные. Что за чародей, где-то их подобрав, преподносит мне их вновь ? Уж не проделки ли это  Ch;teau Lagrange ?  Вот и сейчас я невольно улыбнулся после того, как мне вспомнился один совершенно позабытый случай. Он довольно занимателен и, полагаю, достоин того, чтобы рассказать о нём вам, друзья.

В одной из своих миниатюр, правда, не помню уже какой, я сообщал о том, что в "лихие 90-е", когда страна треснула по всем швам, как пересохшая резиновая калоша, я работал в мастерской по изготовлению архитектурных макетов.

Проектный институт, в котором находилась мастерская, разваливался, как и страна. Но так как он был огромным - в нём работало до развала около 3.000 архитекторов и специалистов смежных профессий - то разваливался он довольно медленно. Он уходил в пучину небытия величественно и неторопливо, как "Титаник".  Архитекторы увольнялись и увольнялись, а мастерская всё оставалась на плаву. Ведь архитекторов было много, а мастерская была одна на всех. Это обстоятельство помогало ей выживать - заказами мы не были обижены. Возможно, и то обстоятельство, что она, как трубы "Титаника", находилась на самом верху - на последнем чердачном этаже здания института - способствовало её живучести.

"Железный занавес" с оглушительным грохотом пал, ветер перемен подул, подул с такой адской силой, что из всех щелей клубами стала подниматься столетняя пыль, в которой постперестроечный народ едва не задохнулся. Вот и нам нередко приходилось выполнять причудливые архитектурные заказы иностранных архитекторов, поваливших отовсюду, как пыль из щелей.

Однажды мы изготавливали макет для канадского архитектора, решившего поучаствовать у нас в каком-то престижном конкурсе. Он отыскал нашу мастерскую через посредников. Это была обычная практика. Посредникам мы отдавали их долю из нашего заработка за возможность получить выгодный заказ.

Канадец заявился в мастерскую без обиняков прямо с чертежами. Это был типичный иностранец. Иностранцы, особенно в ту пору, чем-то сильно отличались от нас, от наших архитекторов. Не только тем, что плохо или совсем не говорили по-русски и приходили с переводчиками.  Необъяснимое отличие было и в их внешности, и в манере держаться. Какое-то чрезмерно, до комичности, подчёркнутое чувство собственно достоинства было в них и абсолютное отсутствие понимания особенностей нашего быта, традиций, привычек, нашей, как это модно сейчас выражаться, ментальности.

Итак, канадец вошёл в мастерскую с охапкой чертежей, полный творческого энтузиазма и надеясь, видимо, застать и нас в таком же  состоянии вдохновенного порыва. И не ошибся. Мы  - нас было человек пять - сидели за столом, украшенном закусками в виде тарелки с пельменями, солёных помидоров и огурцов, кильки в томате, кабачковой икры, плавленых сырков, докторской колбасы и нескольких бутылок самогона.

Одна из бутылок уже опустела. За столом было шумно и весело. Мы отмечали день рождения нашего бригадира.

Когда канадец вошёл, мы его радостно, без всяких церемоний приветствовали, как старого доброго знакомого, и тут же усадили за стол, не предоставив ему ни секунды времени, чтобы опомниться и поправить на носу очки.

"Мне есть очень нравится у вас. Ви есть очень дружба. Это есть хорошо ! - осмотревшись, залепетал канадец - У вас, я смотреть, есть большой праздник. Я не есть помешал ?"

Мы налили канадцу самогона.

"Что есть у вас праздник ?" - поинтересовался канадец.
 
"We celebrate birthday of our boss. He is forty years old today !  Мы отмечаем день рождения нашего бригадира. Сегодня ему исполнилось 40 лет !" - ответил я без запинки.  Знания победителя школьных олимпиад по английскому языку мне пригодились, так как канадец говорил по-русски с трудом.

После второй и третьей рюмки самогона канадец совсем перестал быть похожим на иностранца. Очки запотели и сползли с носа, и когда в мастерскую зашло ещё несколько человек с поздравлениями, то они сразу и не поняли, что имеют дело с канадцем. В конце вечера все сидящие за столом чувствовали себя настолько хорошо и даже великолепно, что запели под гитару песню о том, как в терему живёт одна шикарная красотка, но в терем тот высокий пока нет хода никому.

Канадец держался молодцом и ни в чём нам не уступал. Он и ел, и пил, и пел вместе со всеми. Чертежи валялись в стороне. После пятой или шестой рюмки самогона он о них напрочь забыл, забыл настолько, что когда настало время прощаться, то нам пришлось ему о них напомнить.

Канадец, когда мы ему вручили его чертежи, посмотрел на них с большим удивлением, словно видел их впервые, и всё никак не мог взять в толк, зачем мы суем ему эту огромную кипу бумаг. Из мастерской он вышел, сильно шатаясь и неуверенными движениями поправляя криво висящие на носу очки.

Следующий день, разумеется, мы начали, собравшись за столом, чтобы доесть недоеденное и просто слегка похмелиться после вчерашнего. Стол украшала безыскусная снедь. Пара бутылей самогона стояла в центре стола.

Внезапно дверь распахнулась и наш приятель канадец, поправляя очки, всё с той же кипой чертежей ввалился в мастерскую.

Увидев нас за столом, украшенном бутылями с самогоном, он несколько удивился. Видимо, он был уверен в том, что после вчерашнего расслабления, сегодня мы трудимся, не покладая рук, чтобы наверстать упущенное время.

Канадец подошёл к нам, произнёс слова приветствия и продолжил : " Я есть очень рад видеть вас. Но я видеть, что я есть снова не вовремя ?  Что есть сегодня ви celebrate ? Какой есть праздник ?"

Мы переглянулись, не зная, что ему ответить. Было понятно, что если мы не найдём правильного ответа, то он попросту примет нас за алкоголиков и вряд ли захочет доверить нам работу по изготовлению макета. Все посмотрели в мою сторону, зная. что я в карман за словом лезть не привык и могу найти выход в самой безвыходной ситуации.

Я любезно улыбнулся канадцу и сказал : " Что мы празднуем сегодня ? Сегодня нашему бригадиру исполнилось 40 лет и один день ! Прошу вас за стол. Это важное событие и его надо обязательно отметить !" Я отчеканил это со строгим выражением лица и по-английски, чтобы быть максимально ясно понятым.

Канадец всерьёз воспринял мои слова, решив, видимо, что такова народная традиция. Он покорно отложил чертежи в сторону, сел за стол и, торжественно произнеся тост "За есть здоровье  boss !", чокнулся со всеми и решительно опрокинул в себя полную стограммовую рюмку чистейшего первака. Все, сидящие за столом, зааплодировали.

Полагаю, что вам не стоило труда догадаться, друзья, что и этот добавочный ко дню рождения босса день мы закончили песней про красотку, что живёт в высоком терему. Канадец после многократных повторений знал её уже наизусть и исполнял почти без акцента и с большим воодушевлением после того, как я перевёл ему содержание. У него оказался хороший музыкальный слух и приятный баритон, отлично вписавшийся в наш хор.

P.S.

Что касается престижа, то на этот счёт, друзья, можете не беспокоиться. В грязь лицом перед иноземцем мы не ударили. Макет выполнили в срок на высоком, как выразился Остап Бендер, идейно-художественном уровне и по расценкам, которые для канадца были выгодны. Он остался весьма доволен макетом и ещё не раз обращался к нам с заказами. Уже не припомню, сколько он нам заплатил за работу, на которую мы, усердно трудясь втроём, потратили не меньше недели. Долларов 200 или 300, что-то вроде того. О , yes ! В те фантастические, ставшие уже баснословными, года даже и стодолларовая купюра казалась для постперестроечного существа целым состоянием.