Не знаю, кто уж там поставил...

*   *   *
Не знаю, кто уж там поставил
Бельмо собаке на глазу,
Но сделал он большое дело,
Он от меня отвел грозу.

Вернее, не грозу, а грозы,
Ведь неизменно, каждый день
Собака на меня кидалась,
Забыв свою морскую лень.

Допустим, я слегка качался,
Допустим, двигался ползя,
Но я ведь объяснял собаке:
«Я отдыхающий! Нельзя!»

Однако никаким резонам
Собака не желала внять
И принималась ягодицы
Мои ожесточенно рвать.

А я не до конца растратил
Интеллигентности запас
И не умел ее ударить,
Как следовало, прямо в глаз.

И от успехов закружилась
Собачья глупая башка.
«Дай, – думает, – порву другого,
Порву простого мужика».

Но тут нашла коса на камень,
Непрост, непрост рабочий класс –
Одной рукой схватил за холку,
Другой же ткнул окурком в глаз.

Отсюда, так я понимаю,
И появилось то бельмо,
И на себя теперь собака
Уж не любуется в трюмо.

Да, красоты она лишилась,
Зато поднабралась ума,
К тому же потеряла голос
Из-за наличия бельма.

Теперь она уже не лает,
Не рвется никого учить,
Теперь старается тихонько
Сторонкой мимо проскочить.

И правильно: зачем ей голос,
К чему весь этот шум и звон?
Вон у Киркорова есть голос,
Так всех уже запарил он.

Но верю: рано или поздно
Закончится терпенье масс,
И подойдет к Филиппу некто
И ткнет окурком прямо в глаз.