Забытые тетради. Поэзия народов СССР. Часть 9

Забытые тетради. Поэзия народов СССР. Часть 9.

1 – с татарского

Хади Такташ.

Товарищи.

Как друг на друга мы похожи:
В шинелях оба – ты и я.
Мы оба веселы с улыбкой
Всегда глядишь ты на меня,
И я готов обнять тебя.

Нас не знакомили. Но всё же
С тебя я не спускаю глаз.
Как мы похожи!
Как похожи!
Принять за братьев можно нас.

Тамбовский я!
Южней Казани
Явился ты на белый свет.
В татарской вырос я деревне,
А ты чуваш, ты наш сосед!

Как мы похожи друг на друга!
Шинелей серое сукно,
Одежда, чувства и желанья
У нас с тобою всё одно!

И вот я расстаюсь с тобою,
Как с братом. Очень грустно мне.
Надолго ли разлука эта?
Я знаю: если быть войне –

Мы оба первыми с тобою
Пойдём отчизну защищать…
А нынче я домой приеду
И так скажу, целуя мать:

- Зачем ты, мама, говорила,
Что у тебя всего три сына?
Когда я в армию пришёл,
Мильоны братьев там нашёл!
                1927 г.

Ахмед Ерикеев.

***

Словно бы душевное тепло
С южными приходит ветерками.
Яблоньки украсили село
Кружевными белыми платками.

И черёмух тоже не узнать,
Все они в серёжках и монистах.
Целый день беседует опять
С родником другой родник речистый.

Сказочно берёзка хороша,
В дымчато – зелёной шали новой.
Точно птица певчая, душа
Радостную песню петь готова.

Мнится, наделить не тяжело
Даже несказанное словами…
Словно бы душевное тепло
С южными приходит ветерками.      
                1964 г.

Адель Кутуи.

Утренние думы.

Мне из окопа видно озерко.
Игра лучей становится живее.
Как вдохновенье солнце высоко!
Я думаю о нём благоговея.

Как я люблю осенний Ленинград,
Твоих проспектов гордое сиянье,
Бессмертную красу твоих громад,
Рассветное твоё благоуханье!

Вот я стою, сжимая автомат,
И говорю врагам я в день весенний:
«Вы слышите сирени аромат?
Победа в этом запахе сирени!»

Что может сделать самый чёрный враг,
Когда здесь даже чёрный мрак неведом?
Как звонок белой ночью каждый шаг
Но такова ли музыка победы?

Красноармейцы двинулись в поход.
За танками стремятся пушки следом.
В доспехах боя истина идёт,
Не таково ли музыка победы?

Насытить глаз и сердце не могу,
Хочу я вдосталь дивом насладиться.
Я город русской славы берегу,
Чтобы жила татарская столица.
                1942 год

Муса Джалиль

Молодая мать.

Горит деревня. Как в часы заката,
Густой багрянец по небу разлит.
Раскинув руки на пороге хаты
Расстрелянная женщина лежит.

Малыш озябший, полугодовалый,
Прижался к ней, чтоб грудь её достать.
То плачет он надрывно и устало,
То смотрит с удивлением на мать.

А сам палач при зареве пожара,
Губя живое на своём пути,
Спешит на запад, чтоб спастись от кары,
Хотя ему, конечно, не уйти!

Сарвар украдкой вышла из подвала,
Поблизости услышав детский крик.
К крыльцу своих соседей побежала
И замерла от ужаса на миг.

Ребёнка подняла: «Не плач, мой милый,
Не плач, тебя я унесу в наш дом».
Она его согрела и умыла,
И тёплым напоила молоком.

Сарвар ласкала малыша впервые,
Впервые в ней заговорила мать.
А он к ней руки протянул худые
И начал слово «мама» лепетать.

Всего семнадцать ей, скажи на милость!
Ещё вся жизнь, всё счастье впереди.
Но радость материнства засветилась
Уже сейчас у девушки в груди.

Родные звуки песенки знакомой
Польются в предвечерней тишине…
Мне в этот час пройти бы мимо дома,
И заглянуть бы в то окошко мне!

Сарвар малышку вырастит, я знаю,
В её упорство верю до конца.
Ведь дочерям страна  моя родная
Дарует материнские сердца.
                1943 г.

Заки Нури

Единство.

Известно ль вам, как реки возникают,
Откуда силу вешнюю берут.
Сольются капли – и ручей сверкает.
Ручей к ручью – и волны в берег бьют.

И пробивая путь, вода несётся,
Бурлит поток, могуч. неутомим.
В нём звёзды отражаются и солнце,
И горы расступаются пред ним.

И знает капля каждая в теченье,
Хоть капля слабосильна и мала,
Что с сёстрами своими в единенье,
Она и вес, и силу обрела.

Так мы – народы родины любимой,
Союза нерушимого сыны,
Сплочённостью своей неодолимой
И волею единою сильны.         
                1949 г.

2 – с татского

Миши Бахшиев

Татской женщине.

О мать, чья жизнь всегда была темна,
От мира светлого отстранена,
Свои глаза хотя б на миг открой,
Узнай, что сын тебе расскажет твой.

Тебя за годом год, за веком век
Обманывал раввин и мучил бек.
В цепях, оковах дни твои текли,
А жизнь, а свет сверкали там – вдали.

Твой муж бродил вокруг тебя, как волк,
Он бил тебя, твой слабый стон не молк.
Как сталь, должно быть, ты была крепка,
Коль молотом была его рука.

Но, брошенною волей мужа в ад,
Тебя в плену ещё держал адат,
В субботу даже щепочки гнилой
Не смела ты переломить ногой.

Ты свечи жгла, дурманя бедный мозг,
Молилась ты на стеарин и воск.
Не верь словам раввинов, бекских слуг,
Взгляни – ведь электричество вокруг!

Пойми, что цепь ты можешь разомкнуть,
Октябрь радостью наполнил грудь,
И жизни радостной открыт простор
Для женщины, родившейся средь гор.

Мать, подыми ресницы скорбных глаз, -
Социализм – он как весна для нас.
Вот дочь твоя с улыбкой на губах,
С тетрадкою и книжкою в руках.

А вот и ты сама идёшь вперёд.
Тебе родным советский стал завод.,
И счастьем полон я, безмерно рад,
Что ты идёшь с ударниками в ряд.
                1934 г.

Даниил Атнилов

Сталь и хлеб.

Друзья, когда я вижу сталь,
Хлеба встают передо мною,
Колосья убегают в даль,
Шумят волною.

Когда я вижу хлеб, друзья,
Мне кажется, что мы узнали,
Как льётся по ковшам струя
Горячей стали.

У них единая судьба,
И для людских судеб
Сияют нашего герба
И сталь, и хлеб.
                1964 г.

3 - с тувинского

Степан Сарыг - оол

Я – Гражданин Советского Союза.

Пусть слышат все, кто недруг мне и друг,
Тувинца песнь, свободную как сокол,
Идём мы, глядя с гордостью вокруг,
Впервые голову подняв высоко.

Веками жили мы как взаперти,
Но сброшен гнёт - постылая обуза.
И гордо я могу произнести:
«Я - гражданин Советского Союза!»

Теперь мы стали частью той страны,
Той солнечной незыблемой громады,
Которой вражьи кони не страшны.
Нам нужен мир. Да, нам войны не надо.

Закон советский нас теперь хранит,
И это право для меня священно.
Сильны, как море, стойки, как гранит,
За партией идём мы неизменно.

Мы с ней дойдём до тех больших высот,
Где солнце незакатное сияет.
И нет певца счастливее чем тот,
Кто этот путь орлиный воспевает
                1944 г.
Олег Саган – оол

Старый тополь.

Всё меньше в окнах огоньков весёлых,
Погасли два последние огня, -
И вот уже спокойно спит посёлок,
Уставший после трудового дня.

Серебряная степь блестит, как море,
Трава поникла, от росы влажна.
Лишь тополь вековой стоит в дозоре,
Да над околицей плывёт луна.

В такую ночь влюблённым не расстаться.
Над ними старый тополь – словно кров.
В любви хотел бы юноша признаться,
Да почему – то не находит слов.

Быть может, говорить ему мешает
Звон ручейка, сбегающего с гор?
У девушки так ярко взгляд сияет!
Быть может, и не нужен разговор?..

Пре ними мир лежит в сиянье лунном,
Он словно замер в чутком полусне.
Им дышится легко – свободным, юным –
В свободной, молодеющей стране.

Дорогой звёздной ночь скользит над ними,
И старый тополь, охраняя их,
Взмахнул над ними ветками густыми,
Взмахнул, благословляя… и затих.
                1952 г.

4 – с удмуртского

Афанасий Лужанин

Родной край.

Высокий клён шумит кудрявой кроной,
Душа кипучей радости полна.
Привет тебе, привет, мой край зелёный!
Привет тебе родная сторона!

Я как – то в детстве в пору листопада
Принёс из рощи саженец домой –
И вырос клён. Он высится над садом,
Мой старый друг, почти ровесник мой.

Веснам вскипала пенистым потоком,
И первый листик радовался ей.
И день и ночь земля поила соком,
Тугие жилы жаждущих корней.

В труде, в бою, в заботах и тревогах
Летели годы в вечность день за днём, -
Но как забыть о стежках и дорогах,
Где ты когда – то бегал босиком.

Я возмужал в суровое ненастье,
С народом жил дыханием одним.
Я слышал голос будущего счастья
И знал, что наш народ непобедим.

Я не забыл ни клёна, ни долины,
Края родные видел я во сне,
И вновь принёс нетронутой с чужбины
Свою любовь к родимой стороне.

Высокий клён шумит кудрявой кроной.
Душа кипучей радости полна.
Привет тебе, привет, мой край зелёный!
Привет тебе родная сторона.
                1947 г.

Семён Перевозчиков

Минута.

Минута – невесомей ветерка.
Для сто шагов минута коротка.
Попробуй – ка её останови,
Чтоб объясниться девушке в любви!

Но эта же минута иногда,
Вместительней, чем долгие года.
Счастливою минутой просветлён,
Паденье яблока постиг Ньютон.

В бою коротком
Цену знал ей тот,
Кто грудью лёг
На бьющий пулемёт.


Ты хорошо ль с минутою знаком?
В одну минуту может рухнуть дом.
И жалкий трус, боящийся невзгод,
В одну минуту друга предаёт.

Минута - это многогранный век
Будь осторожен с нею человек!
Порой мгновенно должен ты решить –
Укрыться в тень иль подвиг совершить.

Минута может, стать твоей судьбой.
Минута может путь прославить твой.
Не обойди её, не прогляди, -
Твоя минута где – то впереди!
                1963 г.

Николай Байтеряков

Завидую.

Как колокол, кирпич звенит
И песней в сердце отдаётся.
На улице моей в зенит
Дом с каждым днём всё выше рвётся.

Вот – вот и сбросит он леса.
Эй, с мастерком, весёлый мастер!
Я не завистлив, знаешь сам,
И всё ж завидую – ты счастлив.

Взойдёт творенье рук твоих
И понесёт в века и дали
Большую ношу дел людских –
Заботы, радости, печали.

Приветствуя лучей поток,
Смеются окна, а не плачут...
А у меня при кладке строк
Не так часты в стихах удачи.

О, если бы они в твой дом
Вошли б и, что всего дороже,
Согрели всех своим теплом, -
Поверь, я был бы счастлив тоже.
                1970 г.