Концерт сифонической музыки

Лидия Невская
Эпизоды из моей жизни
04.03.2023 г.

«Концерт симфонического оркестра»

  Сегодня я была в огромном современном Доме Музыки в городе Хельсинки на концерте симфонического оркестра. Моя внучка играла на гобое в составе оркестра. Я сидела высоко и смотрела на всю свою жизнь свысока. Даже получилось так, что я смотрела на свою жизнь не только свысока, но и издалека. 

   Почти вся моя жизнь прошла на Волге в небольшом городке под Куйбышевом (сейчас Самара).  До двадцати двух лет я жила в бараке, в комнате в одиннадцать квадратных метров. Это была не комната, а келья. Сейчас кладовки в квартирах больше.  Я жила в ней с мамой и с двоюродным братом. Втроём, а если поточнее , то в ней жили все мои друзья и подруги. Потому что моя мама была очень доброй и привечала всех. Если она готовила щи, то кормила ими всех детей барака. На двадцать семей в нашем бараке было шестьдесят детей.
  Но самое большое счастье  в бараке было для меня, когда мама купила мне пианино в рассрочку. Тогда это так называлось. Она вносила определённую сумму каждый месяц, пока не выплачивала всю стоимость инструмента без накрученных процентов.
  Я помню, как играла на пианино «Ласточка» «Полонез Огинского», как мой брат просил меня сыграть ещё и ещё раз. Очень любила я играть «К Элизе» Бетховена и «Турецкий марш, «Седьмой вальс» Шопена. Это были серьёзные вещи, но я не доучилась, бросила музыкальную школу. Кроме музыки, я  с  восьми лет сочиняла стихи, училась в художественной школе, ходила в балетную студию. В балетной студии мы танцевали «Шопениану» в настоящий пуантах, правда пачки были из марли, но из зала этого не было видно и мы были похожи на лебедей из «Лебединого озера».
  Потом, когда я выросла, вышла замуж и родила детей, дочку  отдала в музыкальную школу.
  Она не любила играть на пианино, хотя музыкальный слух у неё был отменный. Я ставила ей руки, привязывая к сгибу кисти линейку.
  Спустя несколько лет, дочь бросила мне это в вину: «Ты издевалась надо мной!» Нет, конечно же, я просто хотела, чтобы она правильно держала кисть над клавишами.

  Я виновата перед ней, что хотела осуществить свою мечту стать пианисткой через неё. Когда она закончила музыкальное училище и поступила в Консерваторию, я плакала от радости и от горя, что это она делает для меня. Так и получилось. Закончив консерваторию, моя дочь не стала музыкантом.

  Началась перестройка и учителя музыки получали мизерные зарплаты. Моя дочь пошла работать в ночное казино крупье. Она с гордостью говорила, что прошла конкурс в школу крупье и закончила её. А я плакала ночами в подушку, как-будто  моя мечта рухнула в глубокую яму безнадёжности и позора. Дочь работает в казино. Сын в тоже время, имея два института за спиной, работал в бильярдной маркёром.
  Это для нас с мужем стало тяжелым испытанием. Мы всю жизнь честно работали на заводе, он конструктором, я инженером - технологом. В те года зарплату задерживали месяцами и мы перебивались с воды на хлеб. Дочь затем закончила второе высшее образование и стала экономистом, бросив мне в лицо то, что она именно экономистом всегда и хотела быть, а не музыкантом. И я снова плакала и за неё, и за себя.

  А когда она нашла работу в Петербурге и уехала туда жить, то свою дочь первым делом отдала в музыкальную школу.
 Я  не могу понять : «Зачем?»  Если она считала, что я ей испортила жизнь своей музыкой, то зачем отдавать своего ребёнка в мир музыки? Не могу понять до сих пор.

  И вот, сижу в большом зале в столице Финляндии Хельсинки, слушаю великолепную игру оркестра, смотрю на внучку, сидящую в центре оркестра, смотрю на дирижёра, который приехал из Лондона, чтобы дать эти концерты, и думаю: «Как же так получилось, что моя мечта всё-таки осуществилась и моя внучка играет прекрасную музыку Сергея Прокофьева? А начиналось всё с пианино, которое еле умещалось в маленькой комнатке барака. Пришлось вынести диван, чтобы поставить чёрную «Ласточку», и поэтому я до двадцати двух лет  спала на раскладушке».






На фото моя дочь и пианино "Ласточка" 1982 г.