Поминальная молитва

По роману Ирвина Шоу «Молодые львы.»

Я шёл однажды по Мариенплац.
Кончался день, шумел вечерний Мюнхен.
На ратуше пустились куклы в пляс
И рыцари за дев сражались юных.

Когда-то здесь союзные войска
В колоннах джипов шли среди развалин.
Была победа общая близка,
На улицах, стоявших без названий.

От города, где я теперь живу,
Автобус в Мюнхен мчит через Дахау.
И я увидел там, как наяву,
Земля от злодеяний отдыхала.

Когда ворвался в лагерь грозный джип
И в плен сдалась немецкая охрана,
То подсчитали мёртвых и живых
По первому приказу капитана.

Солдаты выносили  умиравших,
Не глядя на застывшие чела.
И пил капрал вино из горькой чаши
Снимая с нар последние тела.

Пришли евреи во главе с раввином,
Звезда Давида, номер на руке,
Прося молитву узникам невинным
Прочесть на иудейском языке.

Но старший узник обратился: Сэр!
Мы не хотим сочувствовать плебеям!
И Вы должны понять, как офицер,
Что на земле нет места иудеям!

Нам в радость горе их, поймите Вы
Как Вам ещё одна звезда на плечи!
Готовы мы, оставшихся в живых,
Отправить тоже в газовые печи!

Шумела одобрительно толпа
Едва стоящих полосатых мумий.
И капитан, стирая пот со лба,
Потратил пол минуты для раздумий.

Он вспомнил, как молитву капеллан
Читал, как оказалось, раньше срока,
И только пулемётчик Аккерман,
Стрелял, пока не подошла подмога.

И капитан, взглянул ему в лицо,
Он рядом был, стоял вполоборота,
Как в день, когда в смертельное кольцо
Была взята их дьявольская рота.

И, огласил немедленно приказ,
Американца, капитана Грина,
О том, что здесь и ровно через час
Все будут слушать проповедь раввина.

На каждой крыше будет пулемёт,
А для порядка он поставит танки.
И кто его приказа не поймёт,
Узнаете всё, на что способны янки.

А кто посмеет сделать только шаг,
Чтоб, непременно, оскорбить кого-то,
Тот, не дождавшись очередь в печах,
Её получит здесь из пулемёта.

Я был в Дахау, вспомнив час печальный,
Живущим нескончаемый укор,
Где скорбный плач молитвы поминальной
Звучит, как панихида, до сих пор.