2016

*  *  *

Ночь, деревья…
 Дрожит душа их
  коллективная
   вдоль пути,
а луна — что стеклянный шарик!
 И застывшими конфетти
  звёзды взгляд твой устало режут;
спать — бессонница не велит,
 плюс лопаты снаружи скрежет:
дворник, маленький инвалид,
 чистит улицу… Шарф на вые,
  дума в сердце, в башке дыра…

Спите, сказочные домовые,
 до реального до утра, —
нужен отдых порой и тем, кто
 только ради других и жив!

…Снег всё валит, такая темка…
   А язык — он, конечно, лжив
     и бессилен…
             Как описать мне
  подвиг серенький малых сих!

…Мгла. В снежинок её десанте
   мир захлёбывается, красив
     и чудесен!
              Неуловимый,
 сон соскальзывает с крючка…

   Вот и образ моей любимой:
    пальцы,
     прядка волос,
      щека…



ПАССАЖИРКА

…Вот сидит она, милее мишки-гамми —
с детским личиком и взрослыми ногами,
и — градирни в дымке кажутся стогами,
из которых каждый тянет на альков! —
но… ведь я же вдвое старше этой феи!
Мне — иметь пора проблемы в "этой сфере"! —
да и просто… негде складывать трофеи:
тушки чувств, освобождённых от оков…

Мне пора уже быть чище и мудрее.
Блёклым парусом, повешенным на рее,
мирно никнуть — ни боясь ни гонореи,
ни люлей… ни одинокими людьми
предрекаемой последней катастрофы…
Мне пора уже забить на эти строфы! —
перерезать к небу тянущие стропы
и упасть в отходы… семенем любви…

а она — сидит такой луной в матроске
и, румянее, коза, иной матрёшки,
с кем-то чатится — и трогательно броски
её тряпочки и кеды, — чуешь, ты?
Нам нет места в её трепетном косплее,
и… Сказать ли откровеннее и злее? —
нет нужды ни в огороде, ни в козле ей —
безмятежной,
словно в царстве чистоты,
среди бабушек с усталыми руками,
молодёжи с рюкзаками и тюками,
полицейских с богатырскими щеками
и детишек, чей эквипмент — больше их…

Нам пора! — и да пребудет с нами сила:
в недрах памяти, в ядре её массива…

…Мама спросит дочку: "Где тебя носило?"…

 ты же — спи,
   уже довольно
        пошалив.



*  *  *

Основу бросив, и утОк,
и важные дела,
желая в тайне хоть чуток
душевного тепла,
гуляла дама по траве —
ногами чирк да чирк,
с повязанной на голове
банданой "Superchick".

Навстречу —
       правильный пацан
примерно лет восьми;
он говорит: "Я сделал сам,
пожалуйста, возьми…
Ну что же ты?
     Бери, он твой", —

   и ей даёт…
             венок!

и тут земля у дамы той
 уходит из-под ног…



*  *  *

И что ж это я возле прошлого вечно трусь?

Бежать! —
    как подсказывают здравый смысл и грусть…
Найти себе пару — с душою, как бездна миров,
 и — въехать в закат на машине без номеров…

Весенняя девочка… Где она?
                …Тьма, заслон
                у глаз моих:
                пыльное бремя борьбы со злом.
…Добраться бы к ночи… Зловеще молчит таксист,
и город безлюден… и слишком чехол ворсист.

Медалью светило сияет — и манит дёрн
 любого, кто, как бы то ни было, награждён.
Как будто бессильных — бескрайний такой матрас! —
 и мы упокоимся, да…
  Но не в этот раз!

Не в этот, не в этот… И что ж это я… "Постой,
 проехали… И вообще я, кажись, пустой,
  прости!"… Дверь водила распахивает, коренаст,
   и… бог из машины выходит…
   
     Оставив нас.



КЛУБНИКА СО СЛИВКАМИ…

Я думал, там легко и весело —
на даче-то…
             "А что клубника?" —
пока лишь листики развесила,
попробуй ягодку стяни-ка! —
их там и нет ещё… Хозяева
сигналят парой лиц счастливых:
ну правда же, мол? ведь нельзя его
не оценить, засилья сливок, —
ты видишь, а?.. поможешь, родненький?!

И точно! Светлые на тёмном,
в траве горят, как антиродинки!
глаза котят! — и дочь котёнком
от мамы к папе юрко мечется,
 ногами сливы вскользь калечит;
  родители: "…Вот так — полмесяца!..
 Поможешь, а?"…
            Я — словно кречет,
кидаюсь подбирать ближайшие
 и обжираюсь в полминуты!

"…Эх, вот бы вы, ребята, зажили,
срубив весь сад!"…
                Ногами мнут и —
застенчивые, перекатывают,
потупившись, янтарь плодов, как
метеориты (что все карты бьют!)…

И — бродит прошлый год в кладовках.

27.08.16, дер. Анискино



ПОЧТИ БУКОЛИЧЕСКОЕ

…Не власти или денег! — а… пусть овцы пот
со лба слизнут и грянет майский гром,
чтоб после — на тебя упало солнце под
каким-нибудь особенным углом,
а ты… зевнув и паству нежно выматерив,
сыграла б… нечто! —
губы облизав…

Но — годы, годы мимо… Нет, не выйти их
заложникам из круга…
                Всей в слезах —
опять лежать и в город спящий вслушиваться.
Как будто ты тут вовсе ни при чём,
что от любви-свечи осталась лужица,
а солнце — вон, одним горит лучом
на метроэстакаде, чудо небово!

…Бежать бы! и смеяться на бегу б! —
да не к кому: здесь агнцев — нет и не было.

И флейта моя новых ищет губ.

28.08.16, дер. Анискино



СЫРОСТЬ

"ЗдОрово, что все мы здесь…" — а
тем не менее никак
с самого, пожалуй, детства
не научимся в руках
ту синицу — и не комкать,
и удерживать — пока
нас не выгонит из комнат
Рока жёсткая рука.

…И куда же "собралИсь"-то?
Никуда. Покой и хмарь.
Лишь молитва атеиста
тает в осени, как май:
чтобы ни окоп, ни ров, а —
ждал лишь Опыт нас, бодря;
чтобы не было сырого
мяса! чувства! сентября!

…Самовар дымится древний,
поит новую зарю…
Дух упадка над деревней,
будто дождиком, залью
этой тайною мольбою:
и за всё, что скрасил им,
этим чувством,
           и… собою
      чтобы стать — но не сырым!

…"Здорово, что все мы здесь" — и
вот и весь он, этот сказ.
Кисни. Бейся. И — надейся,
что не канешь мимо касс…

Что — "мы вместе". Что природе
люб и мил наш общий лик…
и — съедобен как бы вроде
пережаренный шашлык.



ЖЕНЩИНЫ РАФАЭЛЯ

На районе у нас пожилой такой нищий есть,
его знают, не трогают, даже дают поесть,
и, любуясь на зори, оранжевые, как форель,
он бормочет, бормочет: "Зовут меня Рафаэль…".

Я однажды купил ему булочку и воды,
он возьми и запомни ("растаяли в сердце льды!") —
и теперь, как иду куда мимо, он тут как тут…

Мы здороваемся, и — пускай меня люди ждут,
но хоть пару минут ему слушателем, да будь!

…Говорит он: "Ты, Саша, пальтишко-то мне добудь! —
а то видишь же, в чём я хожу… Тебе жаль меня?" —
"Разумеется, Рафа… Хорошего тебе дня!" —

"Погоди-ка… Не надо жалеть меня, — слышишь, Саш? —
потому что… ну, ты понимаешь: судьба не вся ж
ещё кончилась… Я — специально теперь такой:
чтоб любили! пускай та любовь — пополам с тоской.

…Знаешь, женщины все — ненавидят, когда ты ПРАВ,
если прав ты — ВСЁ ВРЕМЯ… Они тогда скажут: «Раф,
я, наверно, увы, оказалась совсем НЕ ТОЙ…
Что ты лезешь ко мне со своей этой правотой?!»…

В общем, хоть ты и прав, уступи ей, не спорь, забей,
пусть хоть раз победит — раз по жизни тебя слабей,
от тебя не убудет… но — будет ЛЮБИТЬ зато!" —
мне внушает философ (в истёртом до дыр пальто).

Что ответить ему… Изменился ли мир с тех пор,
как ему навязал "равноправие" слабый пол?

…Моя женщина, дед, — да, пеняла, что прав я, гад,
но… желала, чтоб был и силён… а ещё — богат.

На районе рассвет занимается. Всё, пора…
Жизнь — игра, но заветные правила мне не нра,
я желаю других — хоть не знаю, каких… Любых!
 И спешу.
         Старику тому булку с водой купив.



ПОЭТЫ

"По набережным серых наших рек
люблю слоняться: осени парчу
в упор уже не видя, как на грех,
себе аудиторию ищу.
Наивный, вероятно, идиот, —
я просто тупо жду, пока она
сама меня однажды не «найдёт»
с энергией и весом колуна.

А дома — по соседству, за стеной
ещё один такой живёт поэт…

Ни разу не здоровался со мной!
Поверьте, никогда — за много лет.

Покойно тих, как мутная вода.

…От рака умирает? — ничего…

И палец я о палец никогда,
ни разу не ударю для него!" —

вот так вот…
           И симметрии краса,
 и скука справедливости, хоть вой,
на долю выпадает, как роса,
 с извечною по берегу ходьбой.

Но, главное (признайся же), терпя,
как пытку, ежеутреннюю тишь,
он пишет — гениальнее тебя! —
и этого ты точно не простишь.

…Не сея — жать?
Тот век уж миновал,
теперь эмблемы фондов семенных
и башенку венчают, и подвал
приметами времён совсем иных…

Доносятся гудки и детский гам,
груз лет висит на совести, пудов…

но ты — бредёшь по серым берегам
и хмуро шепчешь: "Хоть бы он подох…".



СЕВЕР

Живу, как ненец, сердце теша, ну…

Не в том буквальном смысле, что такой-де
раскосый будда, вкладом в тишину
гордящийся в далёкой, скажем, Койде
(что в тундру — ни ногой без тесака,
что езжу, общим пользуясь упадком,
 на стареньком "Буране" — из АК
фигачить по полярным куропаткам), —
 не то, не то (хотя и у меня
порой лоснится рожа столь же жирно),
 а просто…
         вот, безвременье, звеня,
раскинулось, и чувствуешь: да, жив, но
уж больно как-то жалко и чуднО
на фоне тьмы, оскалом херувима
сияющей: мол, Таня плачет, но —
ведь даже гибель НЕ непоправима.

И веришь каждый раз: сия зима…
да, собственно, неведомо, сия ли,
но — точно изживёт себя сама
на фоне этих северных сияний!

Поскольку планка слишком высока,
не прыгнуть…
            но — с достоинством усесться,
  раз нет исхода

   (кроме тесака,
уставленного в собственное сердце).



*  *  *

Как это всё предсказуемо! — ночь толочь
в… если не ступке, то в чём же?! —
оставить рОжки
да ножки от тайны —
чтоб выдался день точь-в-точь
томик (и девушка с юношей на обложке)…
Пухленький томик, ага… Это я аскет,
он же с излишествами: то курсив, то сноски…
Между страницами — целый уже букет
 универсального мусора:
                ВСЁ РАВНО с кем
   изображать ком невидимых миру слёз
в горле, распухшем от яростных разговоров, —
 ужас…
      Куда ж это жребий-то нас завёз! —
нежных, забивших на доводы, безголовых…
Помню ведь, как романтично тропа неслась,
дождик пятнал лобовушку, тряслась кабина, —
 опыт велик… потому-то и жизни всласть
  учишь теперь, будто только что из кабмина.

…Как это было давно: у любимых ног
повода ждал воспарить — записной должник у
дающей авансы за то только, чтобы мог
жадно читать её, будто какую книгу! —
будто вчера… чтоб сегодня опять искал —
не вспоминая чужую уже — СВОЮ щель,
 только б забиться…
                разбившись уже, Икар!

Только б не оскудела душа дающей.



*  *  *

Нет тебе сна и не будет. Любая мысль —
исподволь ест тебе психику, древоточица,
совесть изводит, — мол, делом-то хоть займись!
Только соседи мешают сосредоточиться:
ходят, исчадия ада, на каблуках, —
всякая звонко паркетина их по-своему
здесь отзывается… Ночь этак проблукав,
сон не пришёл…
              что в итоге судьбу спасло ему:
он у меня превратился бы точно в явь —
серую, скучную… к жизни — неприложимую…

Опыт зато под рукой! — и бубнит, объяв:
"Подлинность-то не разменивай на миражи мою!"
…Аутентичности — целые вороха…
Склад достоверности! и подтверждений залежи!
Лишь непонятно, на чьём плече чья рука…
да и, пожалуй, вас с ним разделить нельзя уже.

…Ходят соседи… Ты сам к ним ходил, но зря:
на каблуках — эта явь веселее топчется!

(Что же до общества…
                снова взойдёт заря
  чувства единого — только когда всё дочиста
 нами забудется: словно душистый яд,
будущее отравляющий духом паперти!)

  …Нет тебе сна и не будет… Часы стоят.
Чтоб было время с ума сойти… и В СЕБЯ прийти.